Богатыри не мы. Новеллы (сборник)

– На спиритическом сеансе? – Франко позволил себе пошутить. Видимо, граф склонен помочь ему, но пока дает понять, насколько он неизмеримо опытнее.

– Километрах в сорока отсюда. В тринадцатом году. Нас, любознательных, много кружилось возле балканских войн. Наука, этнография, обряды – всякое бывало.

«Ты уже тогда шпионил?» – Де Лука проникся невольным уважением к подполковнику.

– И вилы являлись?

– Бог миловал. Это вовсе не то, что на сцене Сан-Карло. Впрочем… – граф поднял глаза к бронзовому канделябру на каминной полке. Подставка его была отлита в виде юной крылатой девы, поднявшей в руке рожки для свечей.

– …в те годы надо было рискнуть. Теперь поздно. Седина не для вил. Они – сама молодость, вечная весна…

– Сомневаюсь, что горные феи играют какую-то роль в этом деле, – заговорил Франко, перекрыв гаснущий голос подполковника. – Граф, я признателен вам за поддержку… и сведения о пилоте. Если он в самом деле жив и скрывается на одном из озер, то я найду его. И доведу работу до конца.

– Удачи, синьор тененте. Хоть вы маловер – причаститесь, исповедуйтесь, носите крест, данный матерью. Советую выйти один на один. Они ценят доблесть.

– Маневренный бой на скорости, на пулеметах – не рыцарский турнир. Там, на прошлой войне, разве вы бились по правилам Средних веков?

– У нас были принципы, – тихо и жестко ответил граф. – Были рыцари – д’Аннунцио, Красный барон фон Рихтгофен. Были традиции – целовать любимую перед полетом, щадить врага, истратившего патроны. Мы знали, что небо – не поле брани, а вся жизнь. Если вам повезет состариться, вы осознаете, каково жить без неба…

– Славные были времена! – прищелкнул языком Франко. – Но сегодня важнее моторы и плотность огня. А вилы… в английской сказке феи умирают, когда в них не верят. Прошел их век! Теперь вилии только на сцене.

– Там, где люди не тревожат старину, много что сохраняется.

– Два захода в ясную погоду, – открыл Франко свои планы. – Первый – рекогносцировка, второй – прицельное бомбометание. Скоро март, небо расчистится, вот тогда…

– Вижу, я не убедил вас. Жаль. Вы не спешите ужинать? Тогда будьте любезны проводить меня на оружейный склад. И вызовите каптенармуса, пусть принесет документацию по ГСМ, боеприпасам и инвентарю.

– Будет исполнено, – недоуменно ответил Франко. – Вы намерены провести ревизию?

– Дознание, сынок. Почему-то призрак никогда не появлялся над базами звеньев «Кадори» и «Бари», а других воздушных баз в Трансдалмации нет. На его месте я бы тоже избегал бомбить места, где можно разжиться авиационным бензином. Логично?

Как на грех, в портфеле графа Меана делла Строцци было не испанское вино, а бумаги о том, сколько и чего отгружено базам «цапель». Душераздирающий разговор с каптенармусом тянулся допоздна – с криками, божбой и призванием всех святых в свидетели. После чего унтер-офицера пришлось взять под стражу и отправить в тюрьму комендатуры, а Франко совсем потерял аппетит.

Зацвел нежно-розовый миндаль, над Далмацией простерлась чистая синева небес. По всем берегам пели модную песню из «Багдадского вора»:

Я хочу быть моряком,
В синем море плыть.
Пахарем или портным
Слишком скучно быть.
Бабы, шлите мужиков
Грабить по морям –
Муж с добычей золотой
Возвратится к вам![10]

– Теперь ни черта не достать, – печалился Раде, – каждый патрон на счету. И с горючкой стало туго…

– У нас то же самое. Был у меня родник бензина – пересох, – в тон ему хмуро отвечал Григор.

Оба в штатском, они сидели за скалой, пока контрабандисты грузили в лодку канистры. Когда плыть, еще не решили – выжидали, пока «цапля» сделает облет, а итальянские береговые патрули устанут озирать пролив. Под покровом ночи проворачивать дела куда сподручнее, да вот беда – ночи все короче!

Чтобы развеять уныние, Раде подмигнул и вытащил из-за пазухи сложенный, помятый номер белградской «Политики»:

– Ты у нас – сенсация! Держи, на островах такого не прочтешь…

«Страшан авет лети изнад Јадран?»[11] – с усилием вчитался Григор в кириллицу броского заголовка.

«Заслуживающий доверия источник сообщает: войска в Морее несут потери из-за нападений неизвестного гидроплана, носящего знаки герцогских ВВС. Среди морейцев этот таинственный боевой самолет получил имя Призрак…»

Григор слегка возгордился.

«Все-таки слухи просачиваются наружу… Значит, «Политика» рискнула своим реноме, чтобы уязвить Муссолини. Вопрос, кто поверит?.. Много ли свободной прессы осталось в Европе? Тут фашисты, там нацисты… Нет, пусть все знают, кто может».

– Пожалуй, и греки перепечатают, – вернул он газету.

– Со смаком! Еще отсебятины прибавят. А там и Би-Би-Си озвучит. Прошумишь!

– Хм. Я на это не рассчитывал, но мысль занятная. Хотя, от пары бомб шуму немного…