Богатырская охота

Лёшка кивнул головой, с удовольствием наворачивая картошку.

– Надо же, а я и не слышал. Ну, про то, что они в футбол умеют играть, это я знаю, да ещё карнавалы устраивают ежегодно, но, что у них еще и национальные боевые искусства есть…

– Да, дядь Коль, и германские и французские, да практически у любого народа есть свои отличительные особенности в искусстве поединка. Да и вообще, чего только на белом свете не увидишь.

– Ты смотри, ну, продолжай, я тебя перебил.

– Ну, в общем, толк, конечно был, но что-то было не то, и я продолжал искать, и вот, наконец отыскал то самое, что меня устраивало.

– И что же это?

– Система русского рукопашного боя.

– Что и такая есть?

– А как же, она-то и оказалась в моём мировосприятии самой эффективной и удобной для тела. Их сейчас появилось уже достаточно много, наиболее известные из них это система А.А Кадочникова, другая, Славяно-горицкая борьба. Ну и кроме них существуют ещё несколько о которых известно чуть меньше. По отдельности, они, сами по себе, системы целостные, но, я заметил интересную вещь, оказывается, все они прекрасно совмещаются, как друг с другом, так и с восточными и с западными, дополняя друг друга, устраняя тем самым имеющиеся в каждом из них недостатки.

– Интересно.

– Движения становятся более пластичными быстрыми и точными. Тело как бы приучается думать само за доли секунды, да и движения приспособлены, в отличие от восточных школ под наше телосложение и склад ума.

– Надо же, как интересно.

– Многие из русских систем основаны на сохранившихся семейных традициях, некоторые сконструированы нашими умельцами, но и те и другие уникальны. На этой основе я разработал свою собственную систему самозащиты и методы тренировок.

– И как ты назвал свою систему?

– Да в общем никак, не вижу смысла в каких-нибудь названиях, но есть одно общее название которым окрестили всех бойцов русского стиля не зависимо от направлений – Барс.

– Как говорится и мы не лыком шиты.

– А то. Русское боевое наследие уходит своими корнями в глубину веков ко временам, когда славилась Русь-матушка богатырями. Но и теперь можно смело сказать, когда традиции стали возрождаться, что Русь земля не пуста стоит.

– Да-а, – задумчиво протянул дядя, откинувшись на спинку кресла, – здорово.

За беседой, время пролетело, незаметно приблизив ночь.

– Ух ты, – Николай посмотрел на часы, – время-то уж, почти полночь. Давай-ка закругляться, спать давно пора, а мы тут лясы с тобой точим, а завтра мне на работу. После наговоримся.

Николай постелил племяшу в зале, на разложенном диване. Лёшка улёгся, но долго ещё не мог уснуть, размышляя над сложившейся ситуацией. Он смотрел в не зашторенное окно, на усыпанное звёздами безоблачное небо, постепенно погружаясь в другой мир полный иных красок, ощущений, часто несоответствий, невероятных возможностей и массой необычайных приключений.

Утро выдалось ясным и безоблачным, предвещая жаркое продолжение дня. Ранние птицы общаясь друг с дружкой перекликались на резные голоса, пробуждая интерес к жизни, а сквозь просвет между штор сочились робко заглядывая в темноту комнаты лучики утреннего солнца. Алёшка вышел во двор, накинув шорты с майкой. Сняв сланцы, он встал босыми ногами на землю, ощутив ее прохладное дыхание ступнями.

– Здравствуй мать сыра-земля, – в полголоса но в то же время гулко проговорил Алексей и глубоко выдохнув, опустошил легкие от застоявшегося воздуха. Потом так же глубоко вдохнув и, задрав голову вверх, продолжил, – здравствуй небо высокое. Здравствуйте все твари живые, и все, что есть сущего на белом свете – ЗДРАВСТВУЙ. И тебе, солнышко красное, светлоликое желаю здравствовать долгие годы.

Тотчас же, показалось, будто все живое откликнулось ему, пожелав того же. Сделав еще несколько глубоких вдохов-выдохов, парень, неторопливой трусцой побежал к ближайшему парку на разминку. Его утренняя тренировка состояла в основном из разогревающих и растягивающих мышцы упражнений. Изрядно потрудившись над своим телом, Лешка вернулся обратно. Дяди дома уже не было, а на кухонном столе лежала записка, «Я на работе, не волнуйся. Если есть желание меня навестить, приходи.».Под полотенцем Лешка нашел бокал с молоком, батон хлеба, масло, банку вишневого варенья, конфеты, сыр, и тарелку гречневой каши.

Подкрепившись, Лешка отправился к дяде в кафе. Около десяти часов утра он вошел в двери и увидел картину, резко ухудшившую настроение. На полу валялись осколки разбитой посуды, подносы, стулья, перевернутый стол. У одного из работников был подбит глаз, охранники изрядно помятые сидели у стойки, пристегнутые наручниками, кассирша потихоньку всхлипывая и утирая глаза с кем-то уже вполголоса разговаривала по телефону.

– Чего тут у вас стряслось, ураган что ли? – спросил Лешка, подходя к охранникам, которые запомнили парня после вчерашнего инцидента, как племянника хозяина кафе.

– Да уж, – невесело ответил один из них, выглядевший чуть поздоровее, темно-русый, похожий не то на украинца, не то на белоруса молодой парень, держась за правый бок.