Богатырские фамилии

- А что же, верно.- И сам смеялся: - Только не я, генерал Белов, витязь советский побил фашистов...

Потом повернулся к тем - к неверующим, кто о кавалерии сказал, как о дне вчерашнем:

- Ну что - по домам? На покой? В музей?! Смутились «неверующие», однако тут же нашлись.

- В музей,- говорят и добавляют: - В музей нашей доблести русской и русской славы.

БРОНЯ

В 112-й танковой дивизии, которой командовал полковник Андрей Лаврентьевич Гетман, служил старшина Илларион Махарадзе.

Патриот он своей дивизии. Считает, что всё у них в дивизии самое лучшее. И командир дивизии полковник Гетман лучше всех других командиров, и замполит, то есть заместитель командира по политической части, лучше всех других замполитов, командир батальона, в котором служил Махарадзе, лучше всех других командиров, и командир танка лейтенант Огнивцев, непосредственный начальник старшины Махарадзе, лучше всех других командиров танков. И лучший повар на весь Западный фронт именно у них, в их 112-й танковой дивизии. И лучший парикмахер тоже у них в дивизии. И лучший начпрод (это начальник по продовольствию), и лучший начхоз (это начальник хозяйственной части). И танки самые лучшие тоже у них в 112-й.

А надо сказать, что большинство танков в дивизии было как раз устаревшего типа. Не тягаться им с лучшими советскими танками.

Уступали они и фашистским. И моторы у них слабее, и броня тоньше. Крепче были фашистские танки.

- Нет, наши крепче, - утверждает старшина Махарадзе.

- Да где же крепче,- возражают солдаты,- раз броня у них тоньше, раз силы в моторах меньше.

- Крепче, крепче,- стоит на своём танкист. К инженеру солдаты его водили, к командиру батальона его водили, в инструкции и наставления носом сунули.

- Нет, наши танки крепче, крепче,- повторяет опять Махарадзе.- Неточность, видать, в инструкциях.

Вот ведь кавказец. Вот ведь упрямец.

Дивизия полковника Гетмана входила в войска, оборонявшие подходы к столице с юга. Дралась она за Тулу, сражалась за Серпухов, под Каширой помогала генералу Белову.

Немало геройских дел на счету у танкистов. И вот выпал дивизии новый подвиг.

30 ноября 1941 года фашисты предприняли ещё одну попытку ударить на Москву с юга. Бой разгорелся у селений Манышино и Суходол. 80 первоклассных фашистских танков обрушились на дивизию полковника Гетмана.

Отважно сражались танкисты. Вместе с подоспевшими сюда пехотинцами остановили они фашистов. Как ни пытались фашисты подмять дивизию Гетмана, в какие ни ходили они атаки - ив лоб, и во фланг, и строем клин, и строем таран,- удержались советские танки. Сами танкисты потом поражались: откуда в танках такая крепость, как устояли они в сражении.

Закончился бой.

- Ага, а я что говорил! - торжествует старшина Махарадзе. И снова своё: - Крепче наши танки, крепче. Не чета им фашистские.

- Да как же - крепче, - кто-то снова полез из спорщиков.

- Крепче, - подтвердил Илларион Махарадзе. И поясняет, почему они крепче.- Броня - это раз,- загнул палец старшина Махарадзе,- упорство в бою - это два. Вера в победу - три. Геройство, считай,- четыре. Так у кого же танки, выходит, крепче?

Смотрят солдаты на старшину Махарадзе.

- Ты смотри, правду, поди, говорит кавказец. От геройства и верно металл крепчает.

«НАПИШУ ИЗ МОСКВЫ»

Не удаётся фашистам прорваться к Москве ни с юга, ни с севера.

- Брать её штурмом, брать её в лоб! - отдают приказ фашистские генералы.

И вот вечер накануне нового наступления. Обер-лейтенант Альберт Наймган спустился к себе в землянку. Достал бумагу, начал писать письмо. Пишет своему дядюшке, отставному генералу, в Берлин. Уверен Наймган в победе.

«Дорогой дядюшка! - строчит Наймган. - Десять минут тому назад я вернулся из штаба нашей гренадерской дивизии, куда возил приказ командира корпуса о последнем наступлении на Москву…» Пишет Наймган, торопится: «Москва наша! Россия наша! Европа наша! Тороплюсь. Зовёт начальник штаба. Утром напишу из Москвы».

Новую свою попытку прорваться к Москве фашисты начали с самого кратчайшего, Западного направления. Прорвали вражеские дивизии фронт под городом Наро-Фоминском, устремились вперёд.

Торжествуют фашистские генералы:

- Путь на Москву открыт!

Посылают депешу быстрей в Берлин:

«Путь на Москву открыт!»

Мчат к Москве фашистские танки и мотоциклетные части. Пройдено пять километров… десять… пятнадцать, деревня Акулово. Здесь, под Акуловом, встретил враг заслон. Разгорелся смертельный бой. Не прошли здесь фашисты дальше.

Пытаются враги пробиться теперь южнее Наро-Фоминска. Прошли пять километров… десять… пятнадцать. Село Петровское. И здесь, у Петровского, преградили дорогу фашистам наши. Разгорелся смертельный бой. Не прорвались фашисты дальше.

Повернули фашисты на север. Устремились к станции Голицыно. Прошли пять километров… десять… пятнадцать. У деревень Бурцево и Юшково стоп! Стоят здесь на страже наши. Разгорелся смертельный бой. И здесь не прорвались фашисты дальше. Захлебнулась и здесь атака.