Боги Авроры

Наконец-то я познакомился с Найтгардом в игре. Я знал, что со времен обновления «Война некромантов» он отыгрывает класс темного друида, и даже видел несколько роликов его боев, но крупным планом, как вели его сейчас камеры, раньше не было возможности рассмотреть. Ну что сказать, — урод уродом, и это даже безотносительно к моей ненависти.

Драконы сделали круг над полем боя и пошли на новый заход, собираясь разрушить вышку на Утесе Черепа. На земле появление Найтгарда встретили криками. Со стороны кланов раздались восторженные, а вот со стороны крепости прилетел вопль такой ненависти, что даже аналитик с комментатором на минуту замолчали.

На стене появился Уокер, пробежал несколько метров, расталкивая и скидывая собственных бойцов, а когда драконы подлетели к утесу и вдарили огнем по вышке, метнул своего призрачного волка в дракона Найтгарда. Я не знаю, что там была за магия, но голова волка, как ракета с самонаведением, догнала дракона, вцепилась в шею, и так удачно сбила ему полет, что тот врезался в башню, а Найтгард, укутавшись щитом, исчез в каменной пыли.

Уокер взревел и в пять прыжков оказался на вершине. Все камеры моментально стали транслировать только одну картинку — встречу Уокера и Найтгарда на вершине Утеса Черепа.

Друида явно оглушило от падения, но к моменту, когда разъяренный Уокер оказался рядом, тот уже был готов. Из его спины на манер спрута вылезло восемь древесных корней. Нижние создали подобие ходулей и подняли его вверх, а остальные, как заостренные клешни и пики, превратились в дополнительные руки.

Уокер набросился на него с двумя топорами. Обмен заклинаниями, проверка щитов и ловкости, и они сшиблись, не слабее, чем огры с мехрогами. Кто победит, было непонятно, они кружили по развалинам башни, Уокер рубил корни, но те моментально вырастали заново, да еще отрубленные продолжали жить и цепляли варвара за ноги.

— Я убью тебя в обоих мирах, — зарычал Уокер в момент особо удачного удара, когда смог свалить Найтгарда и придавить его к камням.

— Ты не волк, ты щенок, — прохрипел Найтгард, — и умрешь, как собака, я доберусь до тебя и прикончу, как добрался до твоей дочурки. Думал, спрятал ее от меня, урод? За тобой уже идут…

Договорить им не дали, Уокер подвис, пытаясь осознать, что сказали про Нику, и пропустил удар одного из драконов. Варвара сбили лапой и пустили струю огня вдогонку, сбросив его с утеса.

Комментаторы не поняли суть разговора, решив, что это какие-то ролевые игры глав кланов. А я вот понял, причем очень хорошо и с трудом сдержался. Нельзя сейчас раскисать и грузиться, в очередной раз пытаясь понять, насколько я виноват в том, что случилось. Найтгард обязательно ответит за смерть Ники, но сначала все должно пройти по плану.

Я выдохнул, собрался и расслабился.

Закрыл трансляцию и повернулся к своему воинству, к моей маленькой партизано-освободительной армии. В голове заиграла древнейшая песня, запавшая в голову во времена просмотра сериалов в Таламусе.

Я не просто так считал нас партизанами, три дня мы ныкались по джунглям, стягивая силы, и прятались в первую очередь от вездесущих репортеров «Вечернего Эфира».

Подошла Ксоко и тихонько запела, первые строки почти шепотом, трогательным и умирающим, но потом разгоняясь все сильнее:

Уна маттина, ми сон альцато

Белла чао, белла чао…

И еще тверже, и громче:

Уна маттина, ми соно альцато

Э о тровато линвазор

Я случайно узнал, что НПС еще и петь умеет, причем голос у нее оказался очень красивым. Звонкий, глубокий, томный с эффектом легкой простуженности, но все еще нежный, и — да, это не было случайным всплеском искусственного разума, я несколько дней репетировал с ней эту песню.

Над плечом Ксоко летал драйк, а на земле сидел Ку-Кулек, неожиданно для меня, начавший поскуливать в такт мелодии.

О партиджано, портами виа

О белла чао, белла чао

Белла чаочаочао

О партиджано, портами виа

Кэ ми сэнто ди морир

Чуть дальше стоял Фрисби и смотрел на нас, как на идиотов, которые перед боем песенки решили попеть. Ну судя по тому, как растянулась довольная морда, его тоже зацепило. Как и толпу мурлоков вперемежку с минотаврами, которых он привел с собой, слов они не понимали, но торжественность момента передалась и им — замолчали, перестали цеплять друг друга и уставились на нас.

Э се йо муойо, да партиджано

О белла чао, белла чао

Белла чаочаочао

Э се йо муойо да партиджано

Ту ми деви сеппеллир

Подключился Руслан, любитель по пьяни поорать в караоке, хотя голос у него был хорош — глубокий с хрипотцой, аж мурашки побежали.