Боги Черного Круга

– Значит, и этот вариант отпадает, – заключила Вита. – А прорыть подкоп? – она вспомнила свою давнишнюю попытку преодолеть барьер вокруг Хешширамана.

– Не выйдет, – кратко ответил Хешшкор. – Барьер есть барьер, и сверху, и сбоку, и снизу.

Солнце закатилось за гору, издевательски мигнув на прощание красным лучиком. Совсем стемнело, Луна была за тучами, лишь холодное сияние барьера скупо освещало невзрачный пейзаж. Вита все яснее понимала, что они в тупике. Дрожа от холода и ветра, она порылась в сумке, достала пачку сигарет и открыла ее немеющими пальцами. Вынимать сигарету она не торопилась. Почему-то ей пришло на ум, что бычок в зубах совершенно не сочетается с ее изысканным нарядом. Как и фляга с водкой. Он специально это подстроил, хмуро подумала Вита и невольно придвинулась поближе к теплому плечу Хешшкора.

– Если уж соорудил мне такой наряд, – сердито пробурчала она, – мог бы и согреть меня!

Она имела в виду, бессмертный мог бы, шевельнув пальцем, сделать так, чтобы она не чувствовала холода. Но Хешшкор понял ее иначе.

– Это раз плюнуть, – заявил он с энтузиазмом и, одним движением перетащив Виту к себе на колени, приник к ее губам.

Вита не глядя выхватила клинок, махнула наугад. Хешшкор взвыл, отпустив ее.

– Ненормальная! – он с шипением боли схватился за рассеченное бедро. По трико расползалась кровавая клякса. – Я заодно с тобой, а ты меня зарезать готова!

– Ты ж бессмертный, – невозмутимо ответила Вита, вытирая лезвие носовым платком.

– Мой разум – да! – рявкнул он. – Но я уже объяснял тебе, что если это тело сильно попортится, я не смогу сотворить новое за пять минут!

Он на некотором расстоянии провел рукой над раной, сжав ее края, и Вита изумленно наблюдала, как она постепенно затягивается.

– А что значит – сильно попортится? – поинтересовалась она. – Насколько сильно?

– Хочешь знать, куда вернее ударить? – окрысился Хешшкор. – Перебьешься!

– Ну, я и сама могу догадаться, – невинно заметила Вита. – В сердце, например. Или в голову. Или отрубить обе руки. Иначе ты не сможешь исцелить себя, правда? Ты должен быть в сознании и делать вот так, – она изобразила его движение.

– Ишь, умная выискалась, – зло бросил Хешшкор. По его лицу Вита поняла, что попала в точку.

– Ладно, прости, – сказала она мягче. – Я совсем не собираюсь выводить тебя из строя. Мы ведь союзники.

– Приятно слышать, – буркнул бессмертный все еще обиженно.

След от раны исчез, а секунду спустя и трико стало целым и чистым, как будто ничего и не было.

– Вот классно, – восхитилась Вита. – А почему бы тебе не сделать и с моими болячками то же самое?

– Ты-то не бессмертная, – он взглянул на нее с превосходством, но вдруг осекся, сгреб Виту в охапку и приложил палец к губам: – Тсс…

Вита посмотрела в том же направлении и увидела, как воздух близ Миленской чаши колеблется.

– Прячемся, – шепнул Хешшкор.

Они юркнули за выступ скалы и слегка высунули головы. Странные флуктуации воздуха тем временем выявили женскую фигуру, скрытую фиолетовой накидкой. Вите стало стыдно, что из-за своей мелкой стычки они чуть было не пропустили появление неизвестной. В неярком голубом свете барьера Вита разглядела ее лицо: темные глаза, вздернутый нос, тонкие алые губы… Волосы были чернее ночи.

– Миленион, – едва слышно прошептал Хешшкор.

Миленион, бессмертная Тьмы. Покровительница Хафиза. Вита почему-то была уверена, что слышала это имя где-то еще, вне связи с Хафизом. Но сейчас ей было не до копания в памяти.

– Безмозглый старикашка! – гневно произнесла Миленион, топнув ногой. Похоже, барьер и для нее явился неожиданностью. – Ничего умнее он придумать не мог! Я, богиня, вынуждена по милости этого выжившего из ума ночного горшка топать пешком, как последняя смертная!

Вита почувствовала, что была не совсем права, считая Хешшкора наглым, циничным, высокомерным ксенофобом. Пожалуй, Миленион дала бы ему сто очков вперед по этой части.

Миленион с недовольной гримасой воздела руку, и чаша, преобразившись в кувшинчик, наклонила свой носик до самой земли, и из него, словно сметана из соусника, к ногам богини скатилась дорожка. Миленион вальяжно прошествовала по ней вверх. Вита сжала руку Хешшкора:

– Что же мы стоим на месте? Вот он, путь!

– Она заметит нас, – нерешительно проговорил Хешшкор, глядя на мостик, по которому, будто пава, выступала Миленион.

– Авось не станет оглядываться. Думаю, это ниже ее достоинства. Бегом, а то барьер снова схлопнется!

Они выскочили из укрытия и со всех ног помчались к прорехе в барьере.

9. Замок Хафиза

Миленский замок был совсем непохож на Хешшираман. Узкие конусообразные башенки, остроконечные шпили – в духе вздернутого носа Миленион; многочисленные зигзагообразные галереи – вероятно, в духе ее характера. На балконе высокой башни Вита заметила фигуру в большом темно-синем колпаке с подзорной трубой. Несомненно, это был хозяин.

Миленион исчезла, телепортировавшись.

– Надо последить за Хафизом, – предложила Вита. – Мы же не знаем, где он держит мои драгоценности.