Боги Черного Круга

Какая же я дура, подумала Вита. Ведь я могла давно это сделать.

Ей стало неловко оттого, что она вспомнила о возможности вызвать Хешшкора лишь затем, чтобы переложить на него родительские обязанности. Все эти пять лет она упорно старалась выкинуть его из сердца и вообще из памяти. Она даже не стала рассказывать Фае о том, чем на самом деле закончилось их с Хешшкором знакомство. Кретинка! Сколько же ты потеряла…

– О Всемогущий, – начала было Фаирата, но Хешшкор остановил ее жестом, глядя лишь на Виту.

– Пойдем отсюда, – первым сориентировался Саша. – Им надо побыть вдвоем.

Фаирата, увлекаемая Сашей за руку, оглянулась на своего бога и свою подругу, слившихся в поцелуе, изумленно покачала головой и выскользнула, бесшумно прикрыв дверь.

Хешшкор обнял Виту за плечи. Они стояли у окна и смотрели, как по усыпанному красно-желтым двору носятся дети.

– Он непохож на тебя, – сказала Вита. – Это и сбило меня с толку.

Хешшкор усмехнулся:

– Так и должно быть, детка. Я ведь не совсем материальное существо. Ты, наверное, помнишь ту фотографию…

Да, она помнила. Фото на память, на котором получилась лишь она одна, вместо Хешшкора зияла пустота. Может быть, поэтому она долгое время убеждала себя, что то был просто сон?

Хешшкор задернул темно-зеленую штору и опустился на диван, усадив Виту себе на колени.

– Гены у него только твои, детка. А вот дух… Он бессмертный, я в этом уверен. Его способности, и его так называемое отставание в развитии…

Вита невесело хмыкнула:

– Представляешь, мне предлагали сдать его в детдом для детей с физическими недостатками!

Лицо Хешшкора потемнело.

– Эти самоуверенные червяки, осмеливающиеся писать слово «человек» с большой буквы! – процедил он. – Им и в голову не приходит, что не все устроены так же, как они!

– Не кипятись, – примирительно промолвила Вита. – Все это в прошлом.

Он попытался взять себя в руки, но это удалось не сразу.

– Детство бессмертного, как правило, длится сотни лет… Могу держать пари, что на Земле иногда появлялись такие дети, а ваше проклятое общественное мнение провозглашало их уродами и запирало в больницах, больше похожих на тюрьму!

– Хешшкор, успокойся. Я бы никогда не отдала нашего сына в больницу. А теперь ты сам о нем позаботишься, так ведь?

– Конечно, – он смягчился. – С превеликим удовольствием. Ничего, эти, как они выражаются, физические недостатки скоро обернутся такими преимуществами, какие им и не снились! Через тысячу-другую лет мы с ним вдвоем таких дел наворотим, вот увидишь… – он осекся.

– Все нормально, – Вита положила ладонь на его предплечье. – Я не из тех, кого коробит срок жизни из двух цифр. Моих приключений и без того на три жизни хватило бы.

– А будет еще больше.

– Издеваешься?

– Да нет, я серьезно. Считай, что это предсказание. Ты же не можешь жить спокойно, иначе не покинула бы Хешшираман. У тебя такая аура, что заскучать не придется.

– Да-а, – протянула Вита. – В детстве грезила приключениями, вот и намечтала на свою заднюю часть… Сказать по правде, мне хочется немного поскучать. Заниматься научной работой, время от времени видеться с сыном…

– С сыном? – прищурился Хешшкор. – А со мной?

– Смотри, как бы я тебе не надоела, – поддела она его.

Он только скептически и чуть грустно покосился на нее. Вита догадалась, о чем он подумал. Как она может надоесть ему за жалкие два-три десятка лет, что им остались? Она была благодарна ему за то, что он промолчал.

Два силуэта – большой и маленький – растаяли в ночном воздухе. Вита задумчиво послала им воздушный поцелуй и присела на хвост Аррхха в том месте, где он был уже довольно тонок – размером с большое бревно.

Ты снова одна, Виталия Сама-по-Себе, услышала она безмолвный голос, не слышный больше никому. Тебе не одиноко?

Она погладила черную с золотистыми прожилками змеиную кожу под собой.

– Да нет. Пожалуй, я более счастлива, чем любая другая мать. Я, по крайней мере, твердо знаю, что с моим ребенком ничего не случится, и мне не придется его пережить, коротая старость у его могилы. Быть матерью бессмертного – просто удовольствие.

Ночь была безлунной, и лишь призрачный свет замка бледно освещал ковер из опавших листьев, шуршащих под слабыми дуновениями воздуха, да гибкое тело гигантского змея, развалившегося во дворе замка. Аррхх долго не отвечал, да Вите и не нужен был ответ. Она просто вдыхала суховатый воздух ранней осени – еще не пошли дожди, и не улетели еще птицы, и заморозки пока не трогали землю по ночам. Все дышало умиротворением и легкой – очень легкой – печалью.

Вдруг золотые искры чуть быстрее забегали по гладкой натянутой коже Аррхха, и прямо под черепом Виты возникли странные слова:

Смотря что ты считаешь удовольствием, Виталия-Мать-Бессмертного.

3. Сплетницы

– И ты представляешь, – взахлеб рассказывала Фаирата, – они с Хешшкором выставили нас из комнаты и… и… ну, ты можешь себе вообразить, чем они там занимались?