Боги денег

Деньги были чрезвычайной отмычкой для получения доступа в коридоры власти. Кредит или отказ в кредите могли использоваться для управления любыми государствами или регионами. Деньги, или более точно, управление деньгами, стали стратегической целью банкиров. Контролирование стран через управление их центральными или национальными банками стал сутью их власти. В конечном счёте, элитная клика международных банкиров преследовала ни что иное, как контроль над всем миром в качестве своей цели и задачи. Как выразился бы Генри Киссинджер в 1970 годах:

«Управляя деньгами, вы управляете всем миром».

Международные банкиры с такими именами, как Бэринги, Ротшильд, Шрёдер, Морган, Варбург, Шифф, Маллет или Селигман сосредоточились на установлении тесных конфиденциальных связей с правительствами, иностранными или внутренними, которые выпускали долговые обязательства. Они торговали гарантированными государством облигациями за высокую премию.

Они работали в обстановке абсолютной секретности, чтобы широкая публика не понимала, как деньги банков негласно управляют политическими решениями, включая решения объявить войну или сохранить мир. Традиционное предпочтение международными банкирами предельной тайны стало отличительной чертой их практики и допускало интриги, политические манипуляции, подкуп политических деятелей и судей, финансирование переворотов для устранения нелояльных правителей здесь, глав государств там, чтобы любыми средствами привести к власти правительства, более поддающиеся диктату банкиров.

Во времена Гражданской войны в 1863 Конгресс принял национальный Закон о банковской деятельности совместно с Законом о национальной валюте. Проект этого закона был в значительной степени подготовлен министром финансов Сэлмоном П. Чейзом. Вследствие нового закона определённые банковские центры по всей стране определялись как «города, в которых находится федеральный резервный банк», например, Чикаго, Сент-Луис или Бостон. Региональные банки были обязаны держать часть своих обязательных минимальных резервов (25%) в форме депозитов и банковских билетов в «Национальных банках» в своём региональном «городе, где находится федеральный резервный банк».

Определённые таким образом национальные банки в Нью-Йорке, однако, имели специальный статус и были обязаны держать 25% своих резервов законных платёжных средств в форме золотых или серебряных монет или слитков. Согласно новому Закону о банковской деятельности, Нью-Йорк определялся уникально как «центральный город, в котором находится федеральный резервный банк», что было признанием того, что он уже стал крупным национальным финансовым центром, и предвещало его будущую роль, отведенную ему Законом о Федеральной резервной системе 1913 года. ^{66}

Поскольку местные и региональные банки могли получать свою прибыль с процентов, размещая свои фонды в нью-йоркских банках, вплоть до начала XX века капитал утекал из региональных банков. В итоге нью-йоркские национальные банки росли непропорционально. Кроме того, новые законы о банках предоставляли федеральные банковские права заниматься банковской деятельностью двум нью-йоркским банкам – Первому Национальному банку и позже «Чейз Нэшнл Банк». Последний, названный «Трежери Секретари Чейз», затем станет банком империи «Стандарт Ойл» Рокфеллера.

В дополнение к крупным национальным банкам существовала небольшая, но очень влиятельная группа Домов частных банковских услуг: международные банки, которые не продавали свои ценные бумаги общественности и поэтому не были ограничены ведением торговли на местном уровне. Они не нуждались ни в какой государственной хартии, чтобы заниматься коммерцией и эксплуатировали эту зияющую лазейку в федеральных законодательствах о банках и государственных правах.

В отличие от уполномоченных государством акционерных банков, эти «некорпоративные банки» не имели возможности выпускать банкноты. Но благодаря этому они были в значительной степени нерегулируемыми, вольными заниматься коммерцией всюду, где находили возможность.

Во второй половине XIX века эти нерегулируемые инвестиционные банки, которые вели международную банковскую деятельность («Дж. П. Морган», «Кун, Лёб и К°», «Братья Лазар», «Дрексель» и небольшое количество других), свободно создавали крупнейшие финансовые деловые отношения для строительства национальных железных дорог и финансирования расширения крупной промышленности, оперирующей сразу в нескольких штатах.

Поскольку они не регулировались и не замыкались в государственных границах, эти банки делали свои состояния, группируя капиталы (в значительной степени из банков Лондона и Парижа), чтобы финансировать огромные затраты на строительство железных дорог Америки. Они стали американскими международными банкирами. ^{67}

В этом элитном мире международных финансов в конце первого десятилетия XX века особо выделялись два гиганта, один британский, другой американский – «Н. М. Ротшильд и К°» лорда Натаниэля Ротшильда «Дж. П. Морган и К°» Дж. Пирпонта Моргана.