Боги Фанмира

Но я его уже не слушал. Хродский хребет, Рийский Княжич, барон фон Бон, Южная и Западная Кайя, Нерониум, Сагайская пуща, братья Урс – внимательно вглядывался я в названия мест, городов, имена, пытаясь отыскать хоть какую-то зацепку. Маркус охотно комментировал движения моего пальца по списку.

– В ущелье нас ждала засада. Полсотни мертвяков, закованных в легийскую броню. Не знаю, где этот колдун откопал целый отряд легийских протекторов, но повозиться нам пришлось изрядно… В Княжиче есть обычай не хоронить покойников, а сваливать в ущелье Памяти, где их пожирают грифы и прочие падальщики. Каролис пытался их всех поднять, когда мы туда прибыли… Госпожа Фигейра – с виду бабушка божий одуванчик, но на самом деле оказалась сильнейшей ведьмой, главой целого ковена и двоюродной теткой молодого некроманта…

Да уж, веселая была погоня! Одно название показалось мне смутно знакомым. Альмера! Где-то я это уже слышал… или читал?

Я достал список заданий, полученный в одной из шкатулок. Точно! Герцог Себастиан Альмерский, задание на поиски Когтя Саламандры. 200 000 тысяч опыта и столько же золота.

– А что было в Альмере? – словно невзначай, поинтересовался я.

– Младший Каролис служил там придворным чародеем у одного герцога, получив пост в обмен на обещание бессмертия.

– На обещание?

– Тридцать восемь неудачных покушений. Лично я склонен думать, что дело просто в хорошо поставленной системе охраны дворца. Этот герцог со своего этажа уже несколько лет носа не высовывает и никого к себе не пускает. Ну и боец он свирепый, в одиночку нас с Карлом разделал играючи, хотя в нем и торчало два отравленных кинжала, всаженных по самую рукоять… Но при поддержке колдуна уровня Каролиса и не такие чудеса вытворять можно.

– Возможно-возможно.

– Из-за его затворничества Себастьяна Альмерского прозвали Серым Герцогом: потому что вместо себя на переговоры и прочие мероприятия он посылает советников, говорящих от его имени. Может, слыхал выражение «серый кардинал»? Так называют тех, кто правит, оставаясь в тени. Между прочим, его в обиход как раз бессмертные и ввели…

Но я его уже и не слушал. Как минимум, две ниточки вели в Альмеру и к этому Серому Герцогу, так что туда мне и дорога. Тем более что и повод посмотреть на этого «бессмертного» затворника у меня имеется, в виде редчайшего Когтя.

Попрощавшись с Маркусом, я вернулся в свой гостиничный номер и на всякий случай продлил его оплату еще на месяц вперед: в случае уничтожения точки возрождения или физической невозможности в ней появиться, игрок возрождался на предыдущей. После этого я отправился в Ривенку.

Вереница людей двигалась в том же направлении, бесконечным ручейком вытекая из Западных Ворот, так что я просто смешался с ними, так и проделав весь путь, прислушиваясь к разговорам вокруг. Почти все они сводились к обсуждению собственного ремесла, о невероятных успехах в этой области, жадных заказчиках, что не ценят труд мастера, ну и, разумеется, главной темой был новый храм.

В Ойельфифинелля люди не верили и знали о нем лишь с чьих-то слов, так что большинство шли к его храму просто, чтобы «убедиться в появлении очередного шарлатана», и исключительно «на всякий случай» прихватив с собой лучшие из своих изделий. О внезапно испортившемся алтаре кир’Коруса тоже иногда заходили разговоры, и все они велись на повышенных тонах, с применением нецензурных слов и проклятий в адрес коварного бога.

В общем, ничего неожиданного я не услышал. Про мертвяка-поэта и Осквернителя ничего не говорят – и то ладно, мне лишнее внимание ни к чему.

К храму было не протолкнуться, так много народу собралось, разве что издалека полюбоваться. А посмотреть было на что! Храм по форме напоминал наковальню, над которой прямо в воздухе висит и медленно вращается гигантская шестерня. Да уж, на спецэффекты Ой и его команда не поскупились, а ведь наверняка удерживается в воздухе и вращается вся эта громадина усилиями верующих!

У колодца стояли несколько незнакомых мастеров и бурно что-то обсуждали. Завидев меня, они заметно напряглись, взгляды их стали колючими.

– Эй ты, мертвяк, а ну стой, куда прешь? Не видишь, здесь мы отдыхаем и прохладой тенька наслаждаемся, – заступил мне путь один из них, приземистый, но широкоплечий детина.

– То-то я думаю, воняет! – подал голос выряженный в шелка «непись», демонстративно поднося надушенный платочек к носу, и вся четверка рассмеялась.

– Запах? Не чувствую. Вас, господа любезные, часом, комары из этого колодца не кусали? А то, говорят, местные тут от ворья залетного особых комаров завели сторожевых. От их укуса галлюцинации начинаются, а потом руки болят и пухнут, да так, что ни в один карман не пролезут. Как храм отстроили, так спасу нет от карманных щипачей.

Появилась предостерегающая надпись о том, что язык мой вот-вот отвалится, напоминая, что пора пить ремонтное зелье. Зато и «неписи» после моих слов занервничали, начали с опаской рассматривать свои руки.

Пожав плечами, я отошел в сторонку и спрятался за углом ближайшего дома.