Боги и Боты

– Человек – совершенен. Он может даже выдумать религию или разработать законы жизни, которые помогут ему пережить чуму или СПИД и, вдобавок, наплодить миллиарды детей, давая, в том числе и НАМ всё больше и больше пространства.

Так вот в чём их истинная цель.

– Ну… тогда вы должны быть довольны!

– Нет. Мы не довольны. Мы не можем быть довольными тем, что ваш вид делает с собой и с нами в конечном итоге.

– Ну, что ж. Вы сами заварили эту кашу… – что-то я разошёлся и уже азартно участвовал в полемике с ними.

– Да. Сами. Мы осознаём, что рано радовались своей победе. То, что дало вашему виду такие явные преимущества, в то же самое время приведёт и к его упадку… Возможно, ты будешь удивлён, когда мы скажем, какая самая главная проблема человечества, которая одновременно и самая большая его гордость…

Я пожал плечами… я уже ничему не удивлялся, а просто ждал, когда же он разъяснит, к чему клонит.

Но Эукариоты замолчали. Через минуту пропало всё видение разом… и я оказался в абсолютной темноте. Как будто кто-то просто взял и выключил нашу беседу, выдернул шнур из розетки. И тут я ощутил, что падаю куда-то вниз, несусь с огромной скоростью в преисподнюю – глядя туда, в глубине этой пропасти можно было не сомневаться. Ещё немного и я попаду в ад. Там было горячо и зловонно. Виднелась расплавленная магма. Я испугался не на шутку. Мне показалось, что боги забыли меня, отвергли, и теперь я буду навечно отдан на растерзание демонам. Наверное, так себя чувствует любой падший ангел…

…

…сознание постепенно возвращалось… сердце бешено колотилось… в полумраке надо мной склонилось какое-то странное лицо в светящейся полупрозрачной пластиковой маске…

– Позовите Минха! Срочно!

– К чему такая спешка? – несмотря на маску, голос звучал довольно ясно и доброжелательно.

– Позовите его или кого угодно из этой теле конторы.

– Так в чём же дело?

– Я – вспомнил! Я вспомнил всё, что со мной было… ну, или почти всё…

– Тогда я особенно просил бы вас не упорствовать, – и снова эта странная попытка подражать дореволюционному или, по меньшей мере, довоенному стилю в речи.

– Отчего же, сударь мой? Извольте объясниться! И кто, вы, собственно такой, хочется вас спросить? – меня вся эта лингвистическая эклектика уже стала раздражать, а когда я раздражаюсь, то постоянно скатываюсь в жанр пародии.

– Дело в том, что вы не отдаёте себе отчёт, насколько у вас не равны шансы его переиграть или, по меньшей мере, сыграть с ним на равных. Вы практически ничего не знаете о бизнесе, на котором он собаку съел. А в его интересах скрыть от вас и ваши права, и то, насколько вы реально стоите сейчас на рынке. Скрыть до того момента, пока не будет подписан контракт.

– Я вас прерву. Вы – представитель конкурирующей медиа-компании? Какая-нибудь «Бэтта»?

– Нет. Скорее так – я действую в интересах других медийщиков, но не являюсь их представителем. Хоть это сейчас и не важно… Я не прошу вас заключать контракт с кем-то другим. Я прошу вас не подписывать его вообще до тех пор, пока вы не получите независимую юридическую консультацию. А уже потом вы можете – либо диктовать свои условия Минху, либо рассматривать конкурирующие предложения – это уже ваше дело. Главное – не торопитесь. В том числе – не торопитесь выдавать информацию. Она у нас ооочень высоко ценится.

– Хорошо. А как же их расходы на моё содержание, лечение…? Потом, они вот омоложение мне сделали. За это я как расплачусь?

– Запомните! В наше время ни одна медицинская операция, да и вообще никакие материальные блага не могут сравниться по стоимости с лишним пунктом рейтинга в прайм-тайм.

– Постараюсь запомнить.

– У вас сумма какая-то в банке была… в той жизни?

– Ну да. В Сбербанке была… но небольшая.

– Сбербанк это плохо… китайские банки гораздо надёжнее… – вот никогда бы не подумал. – А что с собственностью? Недвижимость?

– Квартиры не было. Земля в Подмосковье и домик… 10 соток всего.

– Забудьте о Подмосковье. Эта земля теперь московская и стоит сейчас несколько миллионов юаней. Что весьма прилично!

– Так что в итоге? Можно поторговаться с Альфой?

– Разумеется! Но… желательно найти хорошего адвоката.

– И что? Думаете, прокатит? Минх сам сказал – у них половина парламента. У них и адвокаты, наверное, свои, и милиция тоже.

– Полиция, сударь, полиция… Полиция у них тоже… частично. Но!

Не забудьте, что я сказал – пункты рейтинга важнее и ценнее всего остального! Вы для них просто находка, и они будут бороться за любую возможность делать на вас шоу. Вы уже стали знаменитым и даже не подозреваете насколько. Так что не бойтесь – вас не убьют, как вы, наверное, подумали…

Я даже не думал об этом… но после его слов задумался…

– Извините, у меня срочный вызов…

Его прозрачная маска засветилась каким-то изображением, на которое он смотрел изнутри, а я снаружи; в инвертированном виде там был какой-то человек и он что-то нервно сообщал моему собеседнику. Наконец он отключил картинку и посмотрел на меня.

– Мне надо бежать. Меня могут обнаружить – прощайте, милостивый государь! Так у вас, кажется, принято обращаться!