Боги и человек (статьи)

Но вместо всего этого Ряжского заинтересовала приватизация телевидения, которую он сильно не одобряет. Оно, телевидение стоит, конечно, дорого, но раз в сто, а может быть, и в тысячу, дешевле тех самых труб, о которых я только что говорил. И еще неизвестно, который из этих двух гигантов больше влияет на предвыборную борьбу. По истории с НТВ видно, что Газпром неизмеримо сильнее. А зачем тогда Ряжский в телевидение вцепился? А, наверное, затем, чтобы поместить «маленький» Газпром рядом с Национальным фондом спорта, но значительно дальше банков и даже и даже ЛогоВАЗа в списке акционеров ОРТ. Нам–то ведь ясно, что Газпром сильнее всех телекомпаний вместе взятых. И почему Ряжский не связал с Черномырдиным все самые «сильные» приватизации, хотя и перечислил их: нефтянку, никель и так далее. Ведь это все при Черномырдине было. А Ельцин, то пьянствовал, то болел, то «представительствовал» на «восьмерке», которая как была, так и осталась до сего дня «семеркой». В общем, не следил за «приватизацией», там у него «крепкий хозяйственник» сидел. И это все Ряжский не связывает с Черномырдиным, а Гайдару все припомнил, ничего не упустил, все выложил, притом крайне пренебрежительно, даже оскорбительно, например, «истерически заявив…». Хотя Гайдар один из всех не испугался призвать россиян по радио и телевидению против ГКЧП, не заистериковал как прочие.

И опять пошли мелочи у Ряжского типа деноминации наших денег, самой безобидной деноминации за сто лет, когда мы немного запутались в «двойных» ценниках, но никто ничего не потерял, как, между прочим, и в реформу Хрущева 1961 года. Между тем, факт деноминации Ряжский показывает крупными «мазками» на широком «полотне», даже таблицу привел, ту, которая у нас не только в голове, но и в душах. Не забыл упомянуть про батон хлеба и стал при этом совершенным дураком, не умеющим считать до тысячи. Смотрите сами. Он пишет: «И он прекрасно помнит, что не было еще такой денежной реформы, чтобы он, народ, — не оказался внакладе. «Наклад» на этот раз происходил очень просто. Если какой–нибудь батон хлеба до реформы стоил 2570 рублей, то после нее цену, естественно, округлили хотя бы до копейки. Само собой, в большую сторону». Дальнейшие расчеты, чтобы математически доказать, что у народа украли часть копейки, Ряжский опускает, надеясь, что мы сделаем это сами и ужаснемся. Я и стал, как дурак, считать, чуть ли не «столбиком» как учили нас 50 лет назад. Но части копейки, которую у нас собралось отбирать правительство, так и не обнаружил. Обнаружил, что 2570 делится на 1000 без остатка и получится 2 рубля 57 копеек, точка в точку, что и до реформы. Вот, если бы батон хлеба стоил, например, 2576 рублей, то тогда действительно, у нас бы «украли» 0,4 копейки, «округляя до копейки», и батон хлеба, страшно подумать, стал бы стоить не 2,57, а 2,58.

Ряжский хоть и двоечник по простой арифметике, но цель–то «логическую» я его вижу. Ему надо на прошлую деноминацию свалить уже «путинскую» или «гениеву» инфляцию. Ведь сегодня–то батон того же самого хлеба по 2,57 стоит 5,60 рубля, что в 2,2 раза или на 220 процентов дороже, а у Ряжского в таблице инфляция–то обозначена за 2000 год всего 20,2 процента, а за 1999 год, когда Путин был еще премьером, 36,5 процента. Не получается ведь общая сумма в 220 процентов на примере «батона хлеба»? Что ж ее на брильянтах уточнять, что ли? Вот Ряжский чтобы не порочить «гения» и расписал нам беспардонно, а хозяевам – красиво, но не инфляцию, а деноминацию. О которой мы и думать–то забыли. А вот инфляция «кусается» как бешеная, и когда она только накусается? Когда американцы нас в «колонию» превратят, что ли? А интересно, что лучше: жить в колонии, но без инфляции, или в великой по объему России, но с инфляцией? Тут только и скажешь: кому как?

Но особенно «умиляет» выверт Ряжского насчет «безнадежных людских очередей перед банками, заигравшимися в ГКО». Вот оказывается, кто виноват. Уже несуществующие банки. Я же выше уже писал, как это было на самом деле, и что банки эти не при чем, «при чем» их растворившиеся хозяева, работавшие на себя и «того парня» из Кремля. Но Ряжский не мог меня читать при написании своей статьи. Поэтому начинаю снова, очень популярно, даже чтобы двоечник по арифметике понял. Допустим, дед Ряжского был плотник, и сам Ряжский плотник, и дети его тут же вертятся. И привезли им продавать машину круглого леса, а лес внутри гнилой, поэтому торцы бревен, где это видно, замазаны густой грязью, вроде бревна нечаянно замарались. И что же вы думаете, потомственный плотник Ряжский купит этот лес? Вы, может быть, и купите, а потомственный плотник – никогда. Он этот гнилой лес не только по виду, по нюху забракует. Такие примеры можно приводить про пекаря и прогорклую муку, про сапожника и гнилые кожи, про пасечника и «мед из сахара», да тысячи, многие тысячи аналогичных примеров приводить можно.