Боги и твари. Волхвы. Греческий Олимп. КГБ

Он скромно примостился на дальнем ряду. А когда объявили обсуждение его вопроса, вышел к кафедре и четко, с несомненной внутренней логикой изложил план работы над диссертацией.

– Петр Николаевич, я вижу, у вас не только тема продумана, но и чуть ли не развернутый план уже есть?

– И первая глава написана, – без ложной скромности, но и без бравады заявил Петр. И тут же добавил, – основную проблему я вижу в явном недостатке публикаций. А также в том, что исследования неизбежно выходят далеко за рамки изучения неустойчивых процессов в атмосфере.

– Ну, это все проблемы не сегодняшнего дня. Сегодня нам надо всего на всего утвердить тему. Возражения против этого есть? Нет? Хорошо. Ваша тема утверждена.

– Все-таки не находите Георгий Гаврилович, что этот неандерталец будет совершенно нелепо выглядеть в роли доктора наук? – спросил Блохинов Симонова, наклонившись к нему за столом президиума.

– Уж не знаю, что сказать, Владислав Сергеевич. Все-таки я был научным руководителем его кандидатской. Парень, безусловно, талантлив и поразительно работоспособен. Но не без странностей, не без странностей.

Увидев Петра в этом пошитом на заказ костюме, сидевшем как влитой на его мощной коренастой фигуре, Тамара подумала, что он весьма эффектен. А синий цвет ему к лицу. Лауреатская же медаль, золотая на красной ленточке вообще смотрелась на синем фоне как верх этакой мужественной элегантности. Примерно так в иных французских фильмах выглядели кавалеры ордена Почетного Легиона.

На ее взгляд совершенно не портили вид Буробина и все эти синяки и кровоподтеки. Наверное, есть они и на плечах. Ей с какой-то извращенной страстью захотелось впиться пальцами в эти синяки, и увидеть его оскал, где сдерживаемая боль смешается со страстью.

Ощущение было так сильно, что у нее стало горячо в низу живота.

Сейчас предложу ему поехать к нам, – подумала она. – Дочку быстро уложу, а потом дам ему знать. Пусть подождет на улице.

Она рассеяно шла по коридору к директорскому блоку и раздумывала, как бы предупредить Буробина. После ученого совета намечался маленький фуршет в дирекции по какому-то поводу, а заодно и проводы Блохинова на конгресс.

Вдруг сзади как из-под земли вырос Петр.

Его горячее дыхание коснулось ее шеи.

– Тамара, у меня сегодня есть свободная хата. Жду на такси за углом. Когда освободишься?

– Через час с небольшим, – сказала она, как будто была заранее готова и к этому разговору, и к этой встрече.

– Томка, ну как он на этот раз?

Ольга так и пожирала глазами сестру, которая устало вошла в квартиру и прямо-таки рухнула на банкетку.

– Как малышка? – не ответила на вопрос сестры Тамара.

– Да, отлично, отлично. Послушала сказки и заснула. Я сказала, что мама провожает папу и придет поздно.

– Олюня, это какая-то феерия. Я теряю голову и улетаю. Сегодня была одна изюминка. Он был после соревнований. Нос разбит, глаз подбит

– А х…й стоит! – рассмеялась Ольга.

– Фу, какая ты пошлая, – устало улыбнулась Тамара. – Ладно, я в душ. А ты завари, пожалуйста, кофе.

– Только не вырубайся потом сразу, Томка. Поделись впечатлениями. Зря я, что ли, няньку тут у тебя изображала!

Влюбляться в образ с журнальной обложки Петру было не впервой. Отношения с противоположным полом у него не ладились очень долго. И он, не мудрствуя лукаво, заменил первые робкие ухаживания и влюбленности, этакими мечтами наяву.

В мечтах он был и красавцем и суперменом и покорял красавиц пачками. Но любое воображение не может работать на пустом месте. Поэтому так важны были для него прообразы его грез.

И он находил эти прообразы в затрепанных иностранных журналах и иностранных же, в основном, фильмах.

При той напряженной и насыщенной жизни, которую он вел с юных лет, этого виртуального эрзаца поначалу хватало. И он достиг в этом даже некоего искусства.

Его первая в жизни реальная, а не виртуальная, подруга была официанткой офицерской столовой в полку, где он служил. Эта разбитная молодуха чуть было не стала и первой женщиной в его жизни. Тем более, что «лябовь» (так называли такие отношения в те времена и тех местах) с молодыми лейтенантами была чуть ли не второй профессией этой женщины.

Однако, поняв этого странноватого парня, она решила, что сможет женить его на себе. И повела себя сообразно тому образу, который, по ее мнению, был наиболее подходящим для ее планов.

Увы, грубая натура Буробина не долго удовлетворялась ночными гуляниями, трепом по телефону, встречами на танцплощадке, поцелуями и объятиями украдкой.

Все это, конечно же, было для него приятно и ново, но кипящая кровь требовала большего. Поэтому после неполного года таких отношений, он решил, что коли не может затащить ее в койку, то лучше вернуться к старому способу сублимации своих инстинктов.

Он вдруг так яростно ударился в дела службы, что заслужил в полку прозвище «карьерист». Ну, а в дополнение к этому фрейдистскому «вытеснению» снова пошли в ход журналы с полуголыми красавицами.

Поэтому, увидев показанное Валерой фото Ольги, Петр как будто испытал некое «дежа вю».