Боги ЯВИ

Ну что я вам могу сказать? Орчата как орчата, как у всех. В этом возрасте, вспомнил с улыбкой на губах своих детей, они для меня все орки. Чуть поменьше, видимо, был сам Колька, догадался я. Пацан шмыгнул носом и с детской непосредственностью стал разглядывать незнакомого дядю. Градомир, видимо, им был неинтересен, а вот я новое, неизвестное, лицо для них. Второй ребёнок – видимо, старшая дочь Маша, в нежно-зелёном сарафане в горошек, – уже более сдержанно оценивающим взглядом смотрела на меня, словно умудрённая жизненным опытом женщина. Две рыжие, аккуратно заплетённые косички спадали на её плечи. Лица орчат были просто усеяны веснушками. Задорные такие.

– Я вижу, вы уже познакомились! – раздался весёлый голос Васьки. Он шагал к нам упругой походкой, приветливо махая рукой.

– Угу… – издал я непонятный звук, вспоминая свой недавний позор, «трусы только постирать осталось после знакомства». Но промолчал.

– Я так и думал!.. Гы-гы-гы! – Васька ехидно ухмыльнулся – видимо, почувствовал мои внутренние переживания. – Я тоже, когда увидел первый раз его настоящий облик, чуть в штаны себе не наложил, – и он хохотнул, машинально потрогав то место, куда должен был наложить.

– Градомир! – он обратился к лешему. – Заканчивай людей пугать.

Тот поспешно накинул на себя кулон и снова превратился в неказистого мужичка по имени Кузьма. Ф-у-у, а я выдохнул. Прям трансформер какой-то!

– Дядька Градомир! – подал голос маленький Колька, утирая рукавом рубашки зелёную соплю. – А где Кукуня? – пискнуло это чудо природы.

– Так тут был где-то шельмец! – отозвался Кузьмич, указывая рукой под стол. И Колька шустренько нырнул под него, как окунь в воду.

Кукуня, видимо, был знаком с этим сорванцом, выскочил из-под стола и бросился от Кольки наутёк во всю свою звериную прыть. Малой метнулся следом за ним так, что только пятки засверкали.

– Кукуня, стой! – кричал убегающий орчонок. – Стой, кому говорю…

– Бедный зверёк! Ему своих собак в деревне мало? – донёсся справа от меня чей-то приятный, мелодичный женский голос. Я оглянулся. Передо мной стояла довольно симпатичная женщина средних лет, карие глаза, приятная внешность, ничего особенного, одним словом, очень милая и, видно, хозяйственная. Просторное розовое платье и аккуратно повязанный на голове белый платок украшал её русую голову. Как-то всё это выглядело для меня по-настоящему, словно я в далёкое детство окунулся, в свою деревню. Прям доярочка. Глядя на неё, глаз радуется.

– Галина, – представилась она, – князь… – сделала при этом многозначительную паузу, склонив голову, и кинула украдкой косой взгляд на Кузьмича. Тот еле заметно кивнул, всё так, мол…

– Это моя семья, – отозвался Васька и как-то даже вытянулся, словно рядовой перед сержантом.

Я не выдержал и психанул, подскакивая с лавки.

– Ну какой я вам князь?! У меня из всех достоинств – то, что пердеть громко могу! И то гимн Америки. – Раздувая ноздри от негодования, я сел на место. И народ не выдержал, заржал, даже Галина с дочерью Машкой отвернулись от своего князя и тихо посмеивались надо мной, убогим. Краем глаза я заметил, что на Гале висит такой же аккуратный кулон на золотой цепочке.

– Заладили: князь да князь, – буркнул я.

– А без своей челяди князю никак нельзя! – вставил Васька. – Галя займётся кухней! Кузьмич вроде хозяина и в одном лице твой, Серёг, телохранитель и опекун. Ну и я на подхвате, если чего, как верный твой оруженосец Санчо. Унести, принести, налить, подать. Красно солнышко ты наш… Гы-гы-гы!

Я обиженно раздул щёки, были бы сопли, выдул бы, наверное, огромный пузырь размером с Луну. Внимательно осмотрел собравшуюся компанию, то ли они и впрямь верят в то, что говорят, то ли тупо стебутся надо мной, блаженным. А ведь над дурачками смеяться – грех, всегда так было, их даже немцы не трогали.

Взгляд мой упал ещё на одного нового персонажа из этой компании.

– А это что за африканский пигмей?!

Пигмей метрового роста, с узелком на палке, перекинутой через плечо, чапал по зелёной лужайке, ворча себе что-то под длинный нос, направляясь на задворки дома лешего и не обращая ни на кого внимания.

– Это наш банник, Федот, – пояснил Васька. – А как же без него? Красно солнышко! – и наглая серая морда расплылась в ехидной улыбке, сверкнув при этом клыками.

Понемногу выходя из транса, в который меня ввёл леший своим первозданным обликом, я стал приходить в себя. Видно, моя нервная система включила определённую защиту. Чур, я в домике. Сынок и так у мамы дурачок. И я поймал даже какой-то азарт и подыграл орку.

– А почто домового нет? Почему только банник? Где стервец? – Я важно упёр руки в боки, втянул пузо как мог и выпятил грудь. Ну, чтобы хоть немного сравнять мышцы.

Васька сразу же сообразил и стал мне подыгрывать.