Боги, которые играют в игры

Пара секунд тошноты. Слышу, как кто-то в научном секторе блюет, но пошевелиться, чтобы посмотреть, почему-то нет никакого желания. В нашем конусообразном зале все восемнадцать участников экспедиции равномерно распределены по стенкам – пристегнуты в защитных устройствах, больше всего напоминающих кресло у стоматолога. Справа от меня ученые естественники – биолог, инженер-программист, геолог. Выше, по кругу – социолог, лингвист, медик и психолог. Напротив них – пилот, механик и капитан, а также Жоли -кинозвезда, засунутая в экипаж ради ТВ рейтингов, и, в конечном счете – ради денег на финансирование экспедиции.

Слева от меня – шесть человек спецназа, включая полковника Джона Саммерса. Именно полковник является командиром экспедиции во всем, что не касается пилотирования корабля. Кто-то из властей решил, что раз планета обитаема, то основные риски лежат именно в области контакта с местными жителями, и почему-то, с их точки зрения именно спецназ умеет решать эти риски наиболее эффективно. Солдаты вроде как от ООН, но реально состоят только из американского подразделения Дельта. Уж не знаю, как власти США смогли это продавить. На ученых, среди которых только один психолог из Америки, а остальные представляют ЕС, Китай и, в моем лице – Россию, солдаты смотрят с подозрением. Я, неизвестно почему, формально отношусь и группе ученых, и к военным, так как руководство экспедиции со стороны России довольно быстро разнюхало о том, что в прошлом я был призером по практической стрельбе, и решило иметь хоть одного члена в военном крыле космонавтов. В результате я как говно в проруби – ученые считают меня принадлежащим к касте солдафонов, а спецназовцы – примазавшимся к ним подозрительным яйцеголовым русским.

Тошнота проходит вместе со странной апатией. Судя по всему, мы прошли червоточину. Начинается массовая суматоха – все отстегиваются от стен и пытаются по очереди заглянуть в экран-иллюминатор.

Когда приходит моя очередь – я удивляюсь тому как близко к планете мы оказались. Одно дело – сухие цифры расчетов, а другое – реальный бело-голубой диск перед глазами. Я невооруженным глазом вижу океан и два континента. Получилось, что мы уже на орбите Дигеи. Теперь наш капитан попробует нас посадить на населенную планету, постаравшись убить как можно меньше членов экспедиции и местных жителей. Мы возвращаемся к своим местам и пристегиваемся обратно. Кто-то выше меня матерится из-за блевотины, заляпавшей половину верхнего яруса.

Процесс посадки капитан, занявший место где-то высоко, в кабине, транслирует на несколько экранов у нас перед глазами, так что мы все можем наблюдать то, как в атмосфере планеты, при нашем приближении, внезапно вспыхивают яркие золотистые бегущие линии, недвусмысленно дающие понять, куда именно нам надо направлять корабль. Интересно, что теперь выберет наш капитан – следовать изначально проложенной траектории посадки в пустынной части северного континента, или лететь по направляющим?

Видимо у капитана инстинкты самосохранения на месте, ибо от указаний небесного навигатора он не отклоняется. Нас немного трясет в атмосфере, но в целом, как я могу оценить, мы заходим по оптимальной траектории, экономящей горючее, так, что у нас его еще будет достаточно, чтобы взлететь с поверхности обратно.

После того, как нас еще потрясло и покрутило, а блевотины, размазывающейся ускорением по стенам, еще изрядно прибавилось, нас серьезно приложило обо что-то, так, что в глазах все померкло, а дыхание сбилось, как после удара под дых. Лишь спустя несколько секунд, в течение которых я восстанавливал дыхание, я понимаю, что это было касание поверхности. Мы приземлились.

Минуту мы сохраняем тишину, разглядывая на экранах окружающую корабль территорию. Я никак не могу избавиться от ощущения какой-то сюрреалистичности происходящего, так как нас окружает совершенно земной пейзаж. Поле, покрытое зеленой травой, лес примерно в километре от нас, слегка шевелящийся от ветра, голубое небо с белыми кудряшками облаков. Светлые двух или трехэтажные строения виднеются где-то на границе поля и леса – их форма отсюда пока в деталях не видна, но, на первый взгляд, они не слишком отличаются от земных коттеджей или вилл где-нибудь в южной Европе.

Спецназовцы первыми приходят в себя, и начинают отстегиваться и спускаться на пол. Ученые пока не в силах оторваться от вида поверхности неизвестной, но кажущейся такой знакомой, планеты, обмениваются малозначащими сейчас мнениями. Биолог, говорит, что именно такой пейзаж он и ожидал увидеть, ибо на кислородной планете со свободной водой эволюция не могла пойти иным путем, социолог поддакивает и пытается вообразить насколько местные жители будут похожи на людей – после вида строений, в их гуманоидности он уже не сомневается. Ну и остальные в том же духе – отходят от нервного напряжения и шока, пытаясь занять себя бессмысленной околонаучной болтовней.