Боги мёртвого мира. Часть 2

– Конечно. Я просто задумалась. Король проводит собрание по поводу…

Мики слегка нахмурилась, на что Кириэлл ответил вежливой улыбкой.

– Ах да, отряд Яноки успешно обезвредил отступников. Сейчас, видимо, рождается очередная легенда о подвигах нашего славного принца.

Мики расслабленно улыбнулась в ответ. Картограф был одним из немногих людей помимо ее мужа, с кем она могла свободно общаться в замке. Мужчина много путешествовал по миру, объездил и Север, и часть Юга. А самое главное – он был ученым, что делало его интересным собеседником.

– Вы правы. Очередная легенда.

– Не хотите ли чаю?

– Если честно, я собиралась прогуляться. Дождь, наконец, закончился, было бы совершенным кощунством сидеть в такую погоду взаперти.

– Да, действительно. Так, может быть, попросим вынести самовар на террасу?

– Замечательная идея, господин Кириэлл, – Мики снова искренне улыбнулась собеседнику. Похоже, хорошая компания ученого пойдет ей только на пользу.

– В таком случае, я распоряжусь насчет чая, а вы подождите меня в саду.

– Договорились.

Мужчина склонил голову в легком поклоне и ушел в направлении кухни, а Мики добралась по светлой галерее до выхода на террасу. Сад, окружающий террасу, в это время года не дарил особого эстетического удовольствия: голые темные стволы с растопыренными мокрыми ветками. Зато с террасы открывался отличный вид на город, который летом скрывается за буйной зеленой листвой.

Кьёр, грязный и голый, буро-коричневый и коричнево-серый, раскинулся вокруг замка на многие мили. Черные поля с остатками талого снега ждали посева, и на этих приветливых просторах по-хозяйски расхаживали птицы в поисках забытых в земле прошлогодних зерен. А над этой чернотой поднималось необъятное светлое небо с редкими перьями облаков. Кто бы что ни говорил о Севере или о Кьёре в частности, но Мики любила этот город.

В созерцании знакомого пейзажа женщина вновь погрузилась в свои мрачные мысли. Почему-то в последнее время они стали одолевать ее чаще и чаще. А в душе не переставая тлела тревога, предчувствие чего-то плохого.

Шум шагов вывел ее из задумчивости. Кириэлл вместе со слугой внесли на террасу серебристый самовар и пиалы для чая, а также немного сладостей.

– Не успел я заварить чай, как вы снова принялись грустить. – Картограф разлил чай и уселся на скамью рядом с Мики, но на таком расстоянии, чтобы это не казалось нарушением этикета. – Может, поделитесь со мной, что вас тревожит?

Мики подула на чай, с поверхности которого тянулся пар вместе с потоками легкого весеннего ветра. Отпила маленький глоток, вздохнула.

– Если честно, господин Кириэлл, многое. Война. Вчерашняя вылазка в Дальний Борг. – Немного подумала и добавила: – Муж.

– Что ж, лезть, куда не следует, я не собираюсь, но, может, расскажете мне об остальном? Война сейчас волнует всех и каждого, но что-то я не припомню, чтобы видел у кого-то кроме вас мрачное выражение при ее упоминании. Вы не питаете надежд на лучшее будущее?

– Мне нравится Север, как бы странно это ни звучало. Я бы не хотела отсюда уезжать.

– Мне тоже нравится Север, вы же знаете. А война… – Он сделал несколько глотков и поморщился – то ли от вяжущей терпкости заварки, то ли от собственных мыслей по поводу войны, которые не слишком совпадали с общими веяниями. – С точки зрения моего мировосприятия, это не самый праведный способ улучшить условия своей жизни. Я не отрицаю, что народ нуждается в переменах, и что климат здесь суровый, но…

Мики печально кивнула.

– Понимаю. Я просто не уверена, что поход на Юг принесет те результаты, на которые рассчитывают люди.

– Почему же?

– Просто у меня… плохое предчувствие. – Кириэлл озадаченно поднял на ее взгляд, и альбиноска поспешила добавить: – Вы ведь сами говорили, что Юг тоже постепенно умирает. Плодородных земель там становится все меньше, и с того конца континента подступает пустыня, Долина Неживых. Если северяне все же переселятся туда, то когда-нибудь их заботой станет уже не вечный снег, а испепеляющая засуха.

Картограф знал это не понаслышке. Он несколько лет провел в путешествиях по южной части, прежде чем осесть в Иронте, да и сам являлся уроженцем графства Сира, а не коренным северянином. Его приняли при дворе как опытного картографа и ученого несмотря на его отличия от остального населения: чуть смуглая кожа, темные волосы и невероятно смелые идеи.

– Да, когда-нибудь, но не на нашем веку. По крайней мере, я очень на это надеюсь. – Картограф усмехнулся, в уголках глаз собралась паутинка морщин. – Земля больше не благоволит нам. В такой ситуации помогла бы не война, а божественное вмешательство. Ну или Бессмертные.

Мики содрогнулась при их упоминании.

– Бессмертные? – Переспросила она слабым голосом. Но Кириэлл, похоже, не обратил на перемену в ее тоне внимания. Иногда он во время разговора увлекался какой-то своей мыслью, мог смотреть прямо на собеседника, но видел лишь свои мысленные образы. Мики это качество не казалось раздражающим, наоборот, она находила его увлеченность признаком искренности.