Боги на неполный рабочий день

Круглосуточно для правильных людей

Адрес тоже был безумным. Не было названия улицы, только координаты, и мне стало не по себе.

— Ты был у нее? — скептически спросила я, отдавая ему визитку.

— Да. Оставь себе визитку, — Питер отодвинул мою руку. — Мне лучше от осознания, что она у тебя.

Я послушно убрала визитку в сумку, но мне было не по себе.

— Я буду знать, — сказала я. — Но, если честно, это не мое. Она — шаман.

— При чем тут это?

Трезвая я заметила бы предупреждение в его тоне, но пьяная пошла вперед.

— Потому что шаманы — не настоящие маги.

Я знала, что перегнула, как только слова вырвались изо рта.

— Ты знаешь, что я — шаман? — сказал Питер резким не своим тоном.

— Блин, — выдохнула я, закрывая лицо руками. — Прости, я не хотела…

— Нет, хотела, — заявил Питер. — Но я не удивлен. Я видел твою магию много раз. Ты — тауматург, обученный по книжке. Они плохого мнения о шаманах.

Меня учили, что «практика шаманов» была другим названием безумия, которое люди придумали, потому что не могли справиться с логикой настоящей магии, это если выразить мягко. Серьезно. Кроме Питера, все, кто звали себя шаманов, были почти психами. Они даже не использовали заклинания. Они просто бросались магией. Я тоже ею бросалась, но я была плохим магом. Я знала, что делала это неправильно. Шаманы звали это стилем магии, якобы они лучше понимали природу магии, а это было бредом.

— Я не хотела тебя оскорбить, — осторожно сказала я, стараясь быть тактичной и не врать. — Я счастлива, что тебе повезло с магией шамана, но у меня не так.

— Откуда ты знаешь? — спросил Питер. — Ты ее пробовала?

Конечно, нет, ведь не была безумна. Шаманы были популярны шестьдесят лет назад, когда магия была еще новой, и люди не знали лучшего, но теперь она была на одном уровне с исцеляющими кристаллами и прошлой жизнью. У меня не было денег на настоящего врача. Я не собиралась идти к лекарю Питера, как бы он ее ни рекомендовал.

Но, хоть я решила это, я не хотела заканчивать хороший вечер спором из-за стилей магии. Питер тоже устал от этого, потому что поднял руки, когда я открыла рот.

— Просто пообещай, что что-нибудь сделаешь, — попросил он. — Я не знаю, как ты терпишь магию в таком состоянии. Больно даже смотреть на тебя.

— Все не так плохо, — сказала я. — Да, болит, но я уже была у двух снимателей проклятий, и оба сказали, что моя магия заживет сама, если дать ей отдохнуть.

Я не понимала, что сказала, пока брови Питера не подпрыгнули.

— Зачем ты ходила к снимателям проклятий?

Блин. Блин, блин, блин. Глупый алкоголь.

— Пустяки.

Питер скрестил руки.

— Я так понимаю, что проклятие и проблемы с магией ты посчитала пустяками.

— Хорошо, не пустяки, — недовольно сказала я. — Но я ничего не могу с этим поделать. Как и сниматели проклятий, к которым я ходила, так что приходится терпеть.

— Хочешь, я попробую?

Я вскинула голову.

— Ты это сделаешь?

— Да, — он улыбнулся. — Ты — друг. И мой бог хорошего мнения о тебе. Это открывает много дверей.

Помощь Пустого Ветра была неожиданной, но я все равно покачала головой.

— Спасибо за предложение, но вряд ли это сделает магия человека или духа. Меня проклял дракон, так что снять может только дракон.

Теперь Питер был впечатлен.

— Как тебя проклял дракон?

— Повезло, — я увильнула от ответа, но стоило знать лучше. Как и многие смертные, которые не жили с чешуйчатыми гадами, Питер воодушевился, когда я сказала «дракон».

— Можно посмотреть? — взволнованно спросил он. — Я не хочу лезть, но никогда не видел магию дракона вблизи и…

Он замолчал с улыбкой, полной надежды. Я была не такой воодушевленной, но вряд ли он мог навредить, и я могла загладить вину за свои слова о шаманах, так что я протянула руку.

— Валяй.

Питер сжал мои пальцы своими ладонями, закрыл глаза. Я пристально смотрела на него, ведь, хоть я знала магию драконов, я не видела жреца в деле. Но зрелища не было. Ветер не выл, мертвые не стонали, но моя рука стала ужасно холодной. Я дрожала, когда он отпустил, и это было неплохо, ведь ночь была жаркой. Но Питер был мрачен.

— Вот так проклятие, — потрясенно сказал он.

— Я в курсе, — буркнула я.

— Что он делает?

— Насколько я знаю, оно дает мне неудачу, — ответила я. — Особенно с деньгами. Потому я в команде с Ником. Он делает покупки и продажи, помогает мне держаться.

Питер задумчиво нахмурился.

— Это работает?

Я стала кивать, но покачала головой.

— Не совсем.

— Я так и думал, — сказал он. — Привлечение другого человека в проклятие почти никогда не помогает.

— О чем ты? — я такое не слышала.

— Это очевидно, — деловито объяснил он. — Если ты проходишь трудности, чтобы наложить проклятие на кого-то, ты не оставляешь легкий выход. Хорошее проклятие думает на несколько шагов вперед и обладает встроенными блоками для всех очевидных попыток обойти его. Если мишень меняет поведение, чтобы избежать желаемого эффекта, выходит, что ты зря рисковал.

Я потрясенно смотрела на него.

— Ты много знаешь об этом.