Боги не играют по правилам (СИ)

- Это он тебя послал, - сказала женщина, - я знаю. Мы для него обуза. Он поиграл со мной, и все. Когда я забеременела, он отправлял меня к бабке избавиться от ребенка, но я решила оставить мою девочку...

Нет, двадцать пять золотых за такое дело мало, решил я. Придется накинуть еще десять монет.

- Это даже не Сот, - продолжила она. - Это, скорее всего, его отец настоял на таком решении проблемы. Сот никогда бы не пошел на убийство. Он любил меня...

Девочка наелась и задремала, еле слышно посапывая. Ведьма аккуратно переложила ее в колыбельку, и не сводя с ребенка глаз, сказала:

- Давай, что медлишь. Мне все равно не жить. У меня нет ни гроша, я не могу вернуться к родителям, и никто не возьмет в горничные или в швеи с младенцем...

Не меньше сорока монет я сдеру с этого упыря. Ладони взмокли, рукоять кинжала норовила выскочить, будто мыло. По спине текли горячие капли пота. Дальше тянуть не было смысла. Надо решаться. Я сжал клинок изо всех сил, стиснул зубы.

Легкие деньги

Я решился: опустил руку, спрятал кинжал в потайных ножнах и бросил женщине увесистый кошелек с десятью монетами.

- Это задаток за твою голову. Уезжай из города, иначе придет другой, и тебе может не повезти. Этих денег хватит, чтобы устроиться.

Она открыла рот, протянула ко мне руки и затараторила:

- Боги тебя вознаградят за доброту. Ты настоящий герой.

Я махнул рукой, поднял куклу - теперь она взглянула на меня живыми, детскими глазками, - поставил на подоконник и скорее полез через окно, чтобы не передумать. Боги отблагодарят? Где там. Они сейчас откинулись в мягких креслах и смеются надо мной. Хорош герой, нечего сказать. Ввязался в паршивое дело, дал заднюю и остался без гроша. Ну уж нет: этот ублюдок Сот за все заплатит.

Спрыгнув на землю, я буквально побежал в трактир. Меня просто распирала злоба, но у дверей трактира я все же остановился. Надо было взять себя в руки, иначе я просто разорву на части этого говнюка. А мне еще надо получить с него остаток.

Тут дверь распахнулась, и на улицу выбежал взъерошенный Сот. Он увидел меня, выпучил стеклянные глаза и проблеял не своим голосом:

- Ты... убил... их?..

Как же мне хотелось размозжить ему голову о стену, но я схватил дурня за шкирки и поволок за угол. Он трясся и все повторял, будто в бреду:

- Я опоздал, я опоздал, я опоздал...

- Они живы, - процедил я сквозь зубы. - Гони еще десять монет, тварь, и проваливай.

Сот замер с открытым ртом, а затем истерически захохотал. Я влепил звонкую пощечину, и это немного вернуло его к реальности. Он достал трясущимися руками кошелек и протянул мне.

- Возьми все. Это проклятые деньги. Они чуть не погубили меня...

Сот расплакался.

Я оставил его и долго шел по пустым темным улицам, стараясь забыть сегодняшнюю ночь. Это было нелегко. Вскоре я набрел на постоялый двор, влил в себя кувшин вина и завалился на кровать.

Проспав мертвецким сном почти до обеда, я сразу двинулся к Накмибу, потому как в кошельке Сота оказалось ровно двадцать золотых. И того у меня позвякивало двадцать четыре золотых монеты, не считая медяков и серебра.

Накмиб в своей кузне буквально облизывал какого-то пузана с носом картошкой и стрижкой под горшок.

- За небольшую сумму вы получите самые лучшие произведения искусства. - Кузнец зашел слева. - В них вы будете неотразимы, и все дамы будут смотреть только на вас, господин. - Он появился справа. - С вашим положением не к лицу ходить в простых солдафонских латах.

Толстяк тщательно осматривал причудливые узоры, оплетающие наплечники, трогал, постукивал ногтями по металлической голове льва в центре нагрудника, отходил и любовался целой картиной. Наконец, он изрек картаво:

- Надеюсь, прочность сопоставима с ценой?

- Самые прочные в Бангшире. - Накмиб вынырнул слева. - Сталь создана по древним секретным технологиям, передававшимся нашей семье от богов. - Мастер возник справа. - Сталь держит арбалетный болт.

Толстяк с умным видом выпятил губы, мол знает цену такой стали. А кузнец за его спиной корчил мне рожи и знаками показывал, чтобы я проваливал. Но я сделал вид, что не понимаю, и продолжал стоять в дверях.

- Посмотрите какая вязь, какой узор. - Накмиб подул на морду льва и протер рукавом. - Глаза - как живые...

- Не жидкие ли перья у этого шлема? - перебил клиент.

- По вашему желанию я добавлю сколько угодно. Или вот этот достоин вас не меньше, - мастер показал на соседний доспех с головой дракона. - Черная сталь вам к лицу. И тоже всего за триста девяносто девять монет.

Я аж присвистнул. Да, они красивые, возможно прочные и даже удобные, но триста девяносто девять золотых - это целое состояние. Кузнец не выдержал и крикнул:

- Выйди вон! Ты не видишь, что у меня клиент!

Я промолчал. Мне нужны были доспехи. Но и не послушался, а остался смотреть на этот цирк. Толстяк не обращал на меня внимания. Он выбирал, трогая то один, то второй нагрудник. Затем схватил себя за подбородок, насупился и через минуту сказал:

- Я подумаю еще. Зайду на днях.

Когда он ушел, я усмехнулся:

- Передо мной ты так не расшаркиваешься.