Боги не играют по правилам (СИ)

- Похоже, у вас мало друзей, - продолжил король. - Тогда давайте проверим, что у вас в карманах.

Бугаи вмиг выпотрошили лохмотья заклятых врагов. На песок перед троном полетели корки хлеба, зеленое яблоко, медяки, нож, хвост сушеного судака, веревка и еще какое-то тряпье. Золота не было.

- Как обвиняемый, я имею право защищать свою честь в бою! - закричал Кисель.

Обрубок затрепыхался в руках молодчика.

- С радостью перережу твою поганую глотку!

- Я выпотрошу тебя, как рыбу! - ответил чахоточный. - Король, он проглотил монеты! Я понял!

- Тогда достань их! - твердо сказал светловолосый и сверкнул бирюзой в глазах.

Бродяг развели по разным концам площадки, и перед каждым в песок воткнулся нож. Обрубок схватил оружие, как-то по-звериному присел, ощетинился и истерически захохотал. Глаза налились кровью. Кисель же распрямился, скинул рванину, показав худое, но жилистое тело. Он подхватил нож и уверенно шагнул вперед.

Вода смоет все

Заклятые враги вцепились друг в друга, что псы и покатились по земле, поднимая клубы пыли. Полетели клочья волос, одежды. Брызнула первая кровь. Кисель все просчитал заранее: он перехватил единственную руку Обрубока, повалил того на землю и принялся орудовать ножом, будто заведенный. Однорукий бешено завопил и тяпнул врага зубами за шею. Теперь завыл Кисель, но силы быстро покидали калеку. Через несколько секунд все было кончено. Чахоточный с трудом вырвался из окровавленных челюстей, потеряв кусок шкуры, а Обрубок так и застыл с плотью в зубах.

Смеясь и кашляя, Кисель вспорол брюхо врага, покопался в потрохах, чуть не уйдя туда по пояс, и достал золотую монету. Она сверкнула огнем, и чахоточный истошно захохотал. Значит, вот как я выгляжу в такие моменты - зрелище не из приятных. Но победителя не судят.

Толпа взревела. Кто-то кинулся помочь Киселю подняться, но он отбился от заботливых рук и встал сам. Держа монету над головой, он подошел к королю, встал на одно колено и торжественно протянул золото на ладони. Прям, благородный рыцарь, защитник угнетенных и поборник правды.

Все ликовали. Но король хмурился. Он медленно взял монету, покрутил в руках и сказал:

- Встань. Смотри в глаза.

Победитель выпрямился и поднял взгляд. Толпа стихла. Повисла напряженная тишина. Можно было слышать только, как плюхается черная вода в реку, да плачет младенец у шлюхи на руках. Ни единого слова не прозвучало, ни одна мышца не дернулась на лицах обоих, но что-то все-таки произошло. Король растянул рот в улыбке и подмигнул.

- Ловко ты его! А!?

Кисель засмеялся, и толпа подхватила веселье. Когда гогот пошел на спад, король сказал:

- Подойди ближе. Еще ближе. Вот так. Смотри, вот твоя монета.

Он подбросил золотой высоко, к самому потолку. Кисель аж рот раскрыл, следя взглядом за полетом кусочка сверкающего металла. А король молниеносно засунул ему в пасть пальцы, достал золотую монету и ловко поймал подброшенную. Глаза чахоточного округлились. Он зажал рот руками и стал мычать сквозь пальцы. Толпа ахнула, и я вместе с ними.

- Ты обокрал своего напарника! Крыса! - король громогласно объявил приговор.

Киселя скрутили в мгновение ока два молодчика. Он завопил, что кот, которому наступили на хвост. По лицу потекли слезы, смывая грязь и кровь Обрубка. Пленник попытался вырваться, но где там.

- Смерть крысе, - выкрикнул кто-то.

- Смерть крысе! - подхватила толпа.

Один из министров принес здоровенного рыжего пасюка, засунул в ведро и быстро привязал к голому животу Киселя. Тот завопил, будто его режут. Но король громко сказал:

- Где остальное золото?!

- Это не я! Я не брал!..

- Я достал монету у тебя изо рта.

- У меня ничего не было там...

- Ты хочешь сказать, что я вру? - король аж привстал и сверкнул бирюзой.

- Нет, Ваше Величество, пощадите.

- Где деньги?

- Я не...

Он завыл при виде приближающегося факела.

- Я видел, как ты выплюнул монету Обрубку в живот, - холодно сказал король. - А вторую я достал у тебя изо рта. Хватит отпираться, крыса. Где остальные деньги?

Толпа затаила дыхание. Было слышно только, как плюхает вода и скребет коготками крыса в ведре.

Кисель совсем поник и сквозь частые всхлипы медленно проговорил:

- В с-сап-поге.

Подскочивший министр вмиг стащил с бедолаги стоптанные сапоги и вытряхнул на песок четыре золотых монеты. Толпа ахнула и завопила:

- Крыса, выйди из него! Крыса, выйди из него!

Факел приблизился к жертве, и пламя заботливо окутало ведро. Крыса почуяла неладное, забегала, запрыгала, зашипела, - и Кисель взвыл от боли. А толпа взревела.

Чахоточный выгнулся колесом, запрокинул голову и затрясся в агонии. Крики стихли. Все напряженно следили за жертвой. Совсем скоро Кисель повис в руках молодчиков и затих. Только грудь продолжала слегка подергиваться. Затем вздулась шея. Раскрылся рот, и оттуда вывалился окровавленный хвостатый комок. Он шмякнулся на землю, вскочил и дал деру в сторону канализации. Крысе не мешали. Народ молча расступился, и она исчезла за решеткой сточной канавы.