Боги, обжигавшие горшки

«… Ко времени революции политические убеждения отличались неясностью для него самого и не были оформлены. Когда большевики захватили власть, он думал, что начнется что-то новое, хотя определенного представления не имел. До 1921 года служил у большевиков, занимая должность переводчика. Убедился в глубокой разнице между коммунистическими теориями и приложением их в жизни. Решил покинуть Россию.

Что касается его взглядов в настоящее время, то он не верит в возможность монархии, является сторонником демократического строя, но готов примириться с конституционной монархией, которая осуществит демократические принципы».

Архивы масонских лож немцы, захватив Париж, вывезли в Германию, а оттуда их после войны вместе с другими трофеями доставили в Москву. По-видимому, эти документы заслуживают доверия.

Известно также, что ложа «Астрея», состоявшая преимущественно из русских аристократов, до 1933 года определенно придерживалась антисоветской ориентации, однако после прихода к власти в Германии Гитлера стала лояльной по отношению к Советскому Союзу. И Алехин, во всяком случае в тридцатые годы, ярко выраженного антисоветизма отнюдь не демонстрировал: в 1935 году письмом в редакцию «64» поздравил шахматистов СССР с годовщиной Октябрьской революции, а в 1938 с готовностью вступил в переговоры о матче с Ботвинником. А может Алехин действительно хотел вернуться в Москву? Хотя версия эта «усилиями» А.Котова и В.Панова уже навязла у всех на зубах, ничего невозможного в ней нет. Не исключено, что Алехин подумывал о таком шаге, но вполне обоснованно опасался его совершить.

Сразу после войны Алехина обвинили в коллаборационизме, пособничестве нацизму; среди прочего — и это главное — чемпиону мира приписывалось авторство антисемитских статей, опубликованных в 1941 году в «Pariser Zeitung». Стоял вопрос о лишении Алехина титула чемпиона мира.

Справедливы ли были выдвинутые против Алехина обвинения?

Итак, начало войны застает чемпиона мира в Буэнос-Айресе на «турнире наций». Лидер французской команды демонстративно не здоровается с членами немецкой и даже не выводит своих игроков на матч с Германией. По окончании Олимпиады он может остаться в Аргентине, как поступают многие европейские мастера, или уехать в США — его четвертая жена весьма состоятельная американка. Однако супруги садятся на пароход и возвращаются в пылающую Европу. Причина прозаическая: недвижимость в Дьепе. Но вместо того чтобы быстро от нее избавиться и уехать в Америку, Алехин добровольно вступает во французскую армию в качестве переводчика и, похоже, только после капитуляции Франции предпринимает попытки покинуть Европу.

Уехать ему не удалось, и в военные годы чемпион мира принимает участие в ряде турниров на территориях оккупированных немцами стран. А что он должен был делать?! Кстати, в тех же турнирах играли Керес, Боголюбов, Помар, Штольц…

Гораздо серьезнее выглядит второе обвинение, касающееся печально знаменитых статей в «Pariser Zeitung». Ознакомимся с некоторыми фрагментами.