Боги от науки

Во–вторых, как опытный самокопатель, Степа записывал оттенки своего эмоционального состояния после каждой «разрядки», так как обнаружил, что они разнятся. Путешествия вызывали усталость, желание лечь на пол и никуда не ползать. Перемещения в чужое тело тянули на депрессию. От экспериментов с остановкой времени хотелось чего–нибудь вроде езды на американских горках.

В-третьих, не очень было понятно, где кончается один вид «сюра» и начинается другой. Было множество различных нюансов, классификаций и побочных эффектов и нельзя было решить, заниматься ли «одним видом упражнений» или же «одним подвидом».

В-четвертых, Степа чуть ли не каждый день понимал, сколько недоучел в своей контрольной программе. Список возможных улучшений лежал у него на столе и покрывался пылью, так как стартовые условия эксперимента можно нарушать только по его завершении.

Женя поступал немного иначе. Он «гонял» себя всякими махинациями с четырьмя измерениями, сидением в Сети и полетами, пока не терял способности сложить два и два, как говорится, «через «не хочу»», замерял время, радовался его увеличению. Потом он восстанавливал из недр своей памяти процентное соотношение разных занятий во время очередного «сеанса» и решал уравнения, для простоты приравняв к нулю «коэффициент прогресса». После пары десятков сеансов наклевывалась вполне решаемая система, а после трех десятков Женя работал уже только на увеличение точности расчетов. Да, прошло явно больше недели, но Женины взаимоотношения со временем вполне позволяли такую роскошь.

Костя, как самый юный и увлекающийся, комбинировал всевозможные эффекты в различных пропорциях, делил свой мозг на несколько частей и контролировал все процессы независимо. За неделю ему удалось решить похожую на Женину систему уравнений, а также рассчитать экономию энергии при слиянии эффектов и потери ее при контроле за делением мозга.

Галина Александровна, как истинный физик, выискивала зависимости, из которых можно сделать формулы. Она занималась каким–то упражнением час — час по «абсолютному» времени, не тот, что в реальном мире, — потом отдыхала, потом занималась тем же упражнением два часа, четыре и так далее. Иногда зависимость получалась линейная, иногда — квадратичная, иногда затраты не менялись вообще. А вот над объяснением формул надо было работать и работать.

Выведя все нужные формулы, Галина Александровна решила дать отдых своим мозгам и заняться «несением знаний в массы». Так удачно сложилось, что как раз в данный период времени она посещала курсы повышения квалификации. Оставалось только выбрать потенциальных учеников и придумать какой–нибудь эффектный трюк, чтобы ей поверили. Для человека, посвятившего жизнь обучению физике неподготовленных детских умов, атака на подготовленные умы бывалых исследователей труда не составила.

— Передай своим, — услышал Костя после очередного урока физики, — что в субботу мы устроим небольшой ведьминский шабаш. Место… Думаю, мы друг друга найдем. Что так смотришь — это нормальное логическое завершение истории с метлой.

— С этим не поспорить, — улыбнулся Костя.

— И не спорь со старшими, — засмеялась физичка.

— Кстати, чем все тогда кончилось, с педсоветом–то? — не утерпел маленький любопытный семиклассник.

— Много будешь знать… Наверно, решили не уточнять друг у друга, все ли все видели. В психушку никто не хочет. То ли дело — костер средневековый, — мечтательно протянула Галина Александровна. — Ладно, до встречи на шабаше.

— Метлу брать? — пробормотал Костя.

Глава 5

— Шабаш шабашем, — отреагировал Степа на Костину новость, — а палатку я возьму. Лучше даже две.

— У тебя есть? — полюбопытствовал Женя.

— Купим! — беспечно отозвался Степа. — Мне аванс за книгу пришел, сделаю капиталовложение.

— Что–то ты расщедрился, или мне кажется? — удивился Костя.

— Ну ладно, — признался Степа. — Одну куплю, вторую клонирую. В рамках эксперимента. Просто соревнования на свежем воздухе, пусть и с элементами шабаша, у меня вызывают стойкую ассоциацию с нашими школьными турслётами.

— У вас тоже? — удивился Костя.

— Распространенная практика, — предположил Женя. — Где холм для шабаша будем искать?

— Сейчас спрошу, — заверил Степа. Ему в голову тут же шлепнулись несколько фрагментов карт. Он разослал их друзьям и спросил: — Какой, по–вашему, лучше?

— Здесь пьяные компании околачиваться любят.

— А тут застроено давным–давно.

— А вот этот — идеален!

«Я тоже так думаю», — раздалось из чьей–то головы. Галина Александровна не церемонилась.

— А сколько ночевок? — поинтересовался Костя.

«Вообще одна, а так — сколь угодно», — ответил он сам себе (так подумал бы кто–то непосвященный).

— А у родителей как отпрашиваться? — задал он риторический вопрос. — А, все правильно, так и скажу: внеплановые соревнования. С уклоном в физику.

— Значится, — начал рассуждать Степа. — Две палатки, три спальника, еды, посуды. Остальное каждый сам. Только не спрашивайте, как рюкзаки распределять будем, я не собираюсь ничего на себе тащить.