Боги, пиво и дурак. Том 4

— Нет. Я умею питаться. Молодые — глупые. Им нужна большая дверь. Им нужны золотые храмы и блюда подношений. Они кормят свои миры богами, а богов кормят энергией миров. Мне достаточно замочной скважины. Я умею питаться страхом безумцев и памятью знающих. Ведь с той стороны так часто кто-то оказывается около двери. Они умеют слышать несказанное. Видеть тех, с кем никогда не дышали единым воздухом. И скважины им достаточно, чтобы чуять мое дыхание. Дыхания достаточно, чтобы верить. Они рассказывают другим, и другие тоже верят. И прямо сейчас я чувствую новую волну пищи, будто за твоей спиной стоит еще кто-то, а за ним — еще многие... Те, что вспомнили обо мне. Те, что узнали меня. И будут питать меня своей памятью...

Я внимательно слушал каждое его слово, позабыв прежний страх. Мне даже было жаль этого бедного позабытого бога.

Нельзя же так обращаться со стариком! Вышвырнули, как старую вещь.

И вообще, что он имел в виду, когда сказал, что миры кормят богами, а потом миры кормят богов?..

— Ты сказал, донорским мирам жертвуют богов? Я правильно понял?

— Правильно.

— Но почему?

— Потому что таков круг. Мирам нужны всплески. Бог умирает, отдает свои силы миру. Рождается всплеск. Мир расцветает, дает много новых чело век. Чело век верит — питает богов.

Мне стало жарко.

— Постой... А ты ничего не знаешь про Фортуну? Богиню, которую перенесли в другой мир?

— Я — Врата. Я знаю все. Хотели пожертвовать бурей ради спокойствия. Но буря цепей не носит и дверями не ходит. Пришлось отдать девочку. Девочка вместо воина. Я помню.

— Ее можно как-то вернуть?! — почти вскричал я.

— Нельзя. Разомкнутый круг сулит несчастья. Совет не допустит.

— Ты не похож на того, кто слушается какого-то Совета!

Пещера наполнилась жуткими ухающими звуками. Сферы щурили глаза и ритмично содрогались — и я понял, что забытый бог так смеется.

— Дерзкий чело век. Или глупый. Так — про богов. Про Совет. Тебе повезло — отсюда голосов не слышно. Смешной чело век. У тебя. Есть имя?

— Есть, — ответил я, еще сильней проникаясь к этой странной сущности. — Я Даниил. Или просто Даня.

— Даня. Почти как буяня. Дурманя. Шаманя. Я запомню. Мне нравится. Хорошее имя.

— Пожалуйста, расскажи мне, как вернуть Фортуну!

— Сказал же — нельзя.

— А если было бы можно?

— Тогда все просто. Приготовить ключ. Открыть дверь.

Сферы опять содрогнулись, но в этот раз я услышал не смех, а отвратительный утробный звук, похожий в лучшем случае на отрыжку.

— Хорошо... Свежая энергия...

Пещера наполнилась едкой вонью, от которой у меня перехватило дыхание.

— Мне надо спать. Тебе пора уходить. Моя тюрьма — в Мертвой земле. Она убьет тебя, пока я буду спать.

Я прокашлялся. И подумал, что вообще-то добить меня может не только Мертвая земля, но и живые газы.

— Да я бы рад, но как?

— Я — Двери. Забыл? У тебя тоже. Легкая старческая деменция?

Мне стало смешно.

— Мне вроде для нее рановато, — с трудом проговорил я, зажимая ладонью нос.

— Приходи еще, если сможешь найти путь. Смешной. Чело век.

Божество опять выпустило свои тентакли и протянуло их ко мне, не касаясь.

И прямо перед ними появилось черно-красное зеркало портала.

— Уходи.

— Я еще приду. Я найду тебя, обещаю!

— Уходи! — уже угрожающе повторило божество.

Я шагнул в портал.

И через мгновенье мне в лицо ударил резкий ледяной ветер, а ноги выше колена провалились в снег.

Глаза словно ослепли — после свечения пещер ночная мгла казалась непроглядной. Я стоял посреди какого-то леса. Высоко надо мной в темном небе сияли огромные белые звезды. «У-уууу!» — выли совсем поблизости волки. Их голодный плач сливался в одну страшную песню вместе со свистом ветра и яростным скрипом старых деревьев.

И название у этой песни было «Прощай, Даня».

Потому что кожаная одежда тут же встала на мне колом, от холода застучали зубы и очень, очень скоро на запах крови сбегутся все голодные зверушки этого леса, и я бесславно закончу свой путь в их желудках.

Если, конечно, я до этого времени не окоченею насмерть.

И что делать?..

— Эреб!!! — заорал я, пытаясь перекричать ветер и волков. — Эреб, я здесь! Ты же, блин, тьма. Верно? А вокруг меня как раз темнота, хоть глаз выколи, стало быть, я почти что у тебя в святилище. Эреб, услышь меня!..

Но меня, похоже, никто не слышал.

Может, нужно какую-то жертву отвались, чтобы бог услышал твою молитву?

Негнущимися пальцами я принялся искать по карманам, и, к счастью, отыскал пару монет.

— Эй, слышишь? Вот тебе подношение! — клацая зубами, крикнул я. — Эреб, услышь меня! Забери отсюда!.. — я подбросил монеты вверх, и они беззвучно упали куда-то в сугроб. — Эреб, бог тьмы, приди сюда!..

Я умолк на мгновенье, в надежде увидеть или услышать хоть какой-то знак. Но вместо него увидел во тьме вспыхнувшие зеленые огоньки чьих-то недобрых глаз.

— Ты глухой, что ли?! — выругался я.

Меня всего трясло.

Я потащился к деревьям. Подпрыгнув, ухватился за нижнюю сухую ветку, и она с хрустом сломалась, долбанув меня по раненому плечу.