Боги, пиво и дурак. Том 6 (СИ)

Глядя на Беспалого, я впервые понял, почему их школа называлась «танцорами».

То, как он двигался по арене, выглядело отдельным видом искусства. Нескладные руки и ноги вдруг обрели неестественную легкость и стремительную плавность. Он маневрировал промеж ударов Кира, будто танцевал.

И он никуда не торопился. Только изредка стремительным рывком вдруг сокращал дистанцию, и тогда Кир отскакивал в сторону, получая вслед ледяной ком.

— А плясун-то непрост, — проговорила Майя, хмуро наблюдая за ходом сражения. — Разводит нашу ворону, как паршивого первогодку.

— Думаешь, тупо выматывает? — спросил я.

Майка кивнула.

— Посмотри на его физиономию и последи, как он дышит, — мрачно пояснила она. — Готова поклясться, он даже еще не вспотел! А у Кира вон ребра уже ходуном ходят. Еще минут десять в таком темпе, и Беспалый просто вплотную к нему подойдет. И конец.

— Я одного не пойму — если этот их танцор и сам по себе так крут, нафига им копье?

— Танцор крут в уклонении. В групповом бою, да еще среди активных боевых конструктов, от такого проку будет немного. А вот протестировать оружие перед завтрашним днем — дело хорошее. Тем более, насколько я помню, он ни разу не копейщик. Вон те двое, что с копьем перед боем игрались, с ним действительно умеют обращаться. А Герман…

Тут Беспалый вдруг рванулся к противнику!

Слова замерли у Майки на языке.

Копье, блеснув на солнце, пронзило воздух. Мне даже показалось, что я услышал звук, с которым оно устремилось к уставшему Киру.

Трибуны ахнули от напряжения.

Наш боец ушел вниз и в сторону, уворачиваясь от броска. Песок пыльным облаком заклубился у него под ногами.

На губах Беспалого заиграла улыбка.

Бросок, еще один!

Он бил легко, не рассчитывая на попадание, будто пугал. Но делал это очень быстро. Еще бы, ведь у него не было цели непременно пробить броню на груди или вонзить копье в шею — достаточно было легкой царапины на щеке.

У меня сжались кулаки.

Да как же это. Ну давай же, давай! Не сдавайся!..

И тут дымное облако ауры смерти вдруг расширилось и потемнело. Кир низко пригнулся и, поднырнув под копье, ловким движением вполовину сократил дистанцию.

А вокруг него черным пламенем вспыхнул круг — почти как у Азры в тот самый день, когда он едва не покалечил сам себя на глазах у Кассандры. Только если у нашего нынешнего магистра круг смерти был огромным, то у моего земляка он оказался раза в четыре меньше.

Но это не имело значения, потому что после маневра сближения Беспалый оказался в круге!

Ветер с силой ударил в них обоих. Копье отлетело в сторону. Кряжистый и невысокий Кир выпрямился, глядя своему противнику в лицо — а Беспалый с жутким криком схватился руками за голову.

— А-ааа! — пронеслось в воцарившейся тишине над ареной. — А-ааааа!..

Его кожа желтела, тело ссыхалось на глазах, волосы превратились в седую паклю.

Судьи спешно ударили в гонг.

Кир неторопливо сделал шаг назад, и черное пламя круга смерти угасло.

Беспалый беспомощно всплеснул тощими руками мумии, поднял вверх лицо, похожее на оплавленную восковую маску с застывшей гримасой — и рухнул на землю.

Люди на трибунах, затаив дыхание, повставали со своих мест.

— Целителей, скорее!.. — прозвучал в тишине возглас со стороны судейского стола.

Кир отступил еще на пару шагов. Он тяжело дышал, весь лоб и шея были густо покрыты испариной, под глазами пролегли синяки. Однако лицо сохраняло невозмутимое выражение.

Целители высыпали на арену и обступили тело Беспалого.

Через несколько минут один из них подошел к судейскому столу и что-то сказал.

Остальные подхватили невесомое тело и понесли его во внутренние помещения.

— Вот это жуть, — первым подал голос Берн. — А говорят, самая опасная способность — это энергия огня! Ничего подобного.

— Огонь — самая продуктивная энергия для сражений и турниров, — ответил Азра. — Управляемая и предсказуемая для ее обладателя. А смерть — это орудие убийства, подчинить которое бывает очень непросто, не порешив при этом наставников, соратников и себя самого. Ну что, поздравляю нас всех с победой — правда, ценой первого мертвеца на этом турнире.

— Герман Беспалый объявляется выбывшим из турнира! — громогласно заявил один из судей, приподнявшись со своего места. — Победа присуждается «Парящему Грифу»!

Трибуны загудели. И я не мог понять, что выражает этот шум — возбуждение от только что увиденного или же осуждение.

— Позволю себе напомнить всем присутствующим, что в этом году на турнире официально разрешены абсолютно все боевые приемы, включая смертельные конструкты! — добавил судья, окинув взглядом трибуны.

И народ сразу же загудел, загалдел в два раза громче.

Кир неспешной походкой направился к нам.

А потом вдруг остановился.

Медленно обернувшись, он поднял голову и долгим взглядом уставился на трибуны — туда, где плескала развевающимися стягами школ королевская ложа.

Я невольно последовал его примеру, и с изумлением обнаружил, что кресло его величества не пустовало.

В этот раз король пришел посмотреть на турнир.

Глава 11 Я убью тебя, лодочник

Признаться, я как-то иначе представлял себе короля.