Боги спустились с небес. Книга вторая

Зарина, услышав эти слова, окончательно поняла, что Вадим не собирается останавливать номагов. В ней бушевали древняя кровь, требующая расплаты за бунт простолюдинов, и чувство справедливости, которое призывало присоединиться к избиению виновников.

Один из подельников Акима вдруг врезался в стену совсем рядом с ней. За бедолагой подошёл Коля. Этот безобидный с виду малый сейчас был крайне опасен и зол. Его перекошенная от ярости физиономия настолько не соответствовала простоватому, добродушному вроде бы характеру, что вызывала диссонанс, подогревающий зачатки страха.

Коля перешагнул через опрокинутый стол, схватил свою жертву за шкирку, поднёс к подбородку правую руку и всадил обойму намагниченных шариков прямо в лицо. Брызнула кровь, но на этом он не остановился: отлетевшие в разные стороны снаряды, меняя направления магнитных волн, снова устремлялись друг к другу, врезались в голову противника.

– Хватит! – не выдержала Зарина.

Коля окинул её презрительным взглядом, но ослабил хватку. Ублюдок тут же рухнул на пол.

– Как пожелаешь, – усмехнулся он, после чего вернулся в затухающую бойню. Номагов было больше, все они тщательно подготовились, так что подельникам Преображенского приходилось несладко.

****

Аким ослеп от стеклянной пыли, оглох от звуковой волны. Из его ушей тонкими струйками потекла кровь, но он не успел обратить на это внимания – пыль рассеялась, и сквозь неё пролетел Влад. Кулак, несущий за собой немалый вес парня, к тому же ускоренный свободным падением, обрушился на него и сбил с ног.

Однако Аким не зря считался одним из сильнейших второкурсников факультета Стихий. Сквозь боль и дезориентацию он вскочил на ноги, чтобы устроить настоящий стеклянный шторм. Купол волнами сбивал уклоняющегося Влада, повсюду вырастали бритвенно острые колья. Спасало одно – Аким не видел цели, из-за чего бил вразнобой.

Влад продолжал уворачиваться и парировать удары звуковыми волнами, но теперь всё дальше удалялся от цели, а этого допустить было нельзя. Нужно атаковать сейчас, пока противник не пришёл в себя.

Влад собрался, начал испускать высокочастотные волны для локализации окружения, чтобы предугадывать действия Акима. Потребовалось немного времени, но теперь он успешно продвигался вперёд.

Аким наконец-то очистил глаза, но не смог оправиться от повреждённого слуха. Он пытался заставить организм адаптироваться к новым условиям, что получалось не слишком хорошо. Отвлекаться не было возможности – Влад уже приближался.

Они снова встретились взглядами, когда Влад уклонился от очередной преграды. В ту же секунду весь шторм устремился в одну точку, а он приготовился выпустить мощнейшую звуковую вибрацию. Волна приближалась. Следовало сконцентрировать ответный удар, выпустить импульс в правильный момент, под нужным углом, в определённых частотах. Влад набрал в лёгкие воздуха. Ещё пара секунд, и!..

За миг до решающего столкновения их обоих отшвырнула неведомая, непреодолимая сила.

Влад и Аким отлетели в разные стороны на сотни метров, не понимая, что случилось.

Между студентами из ниоткуда образовался сам директор Академии – Николай Фёдорович Добронравов. Он повис в воздухе, грозно оглядывая искорёженный купол. Проседь в волосах и выпирающий живот сейчас не придавали ему добродушности, а хмурое лицо заставляло поёжиться даже простых наблюдателей остановившихся разборок.

– Прекратить беспорядки! – пронеслось по округе, словно громом. – Все участники – ко мне в кабинет! Вас ждут серьёзные последствия, молодые люди.

Влад огляделся. Немалая часть купола была жутко деформирована, повсюду скатывались осколки. Из окон корпусов за их боем наблюдала вся Академия.

Рядом с директором появились несколько преподавателей. Влад посмотрел на Игоря Павловича, тот кинул в его сторону недовольный взгляд. Теперь Владу стало не по себе – наверняка подполковник надаёт по шее. Либо за сам факт драки, либо за то, что не успел довести её до конца.

Фёдор Остапович, впрочем, неумело скрывал довольную ухмылку.

Скоро все участвовавшие в драке стояли перед Николаем Фёдоровичем и преподавателями в кабинете директора.

Сам директор сидел за тяжёлым дубовым столом, скрестив кисти рук. Он мрачно оглядывал нарушителей, оставаясь абсолютно неподвижным.

Все молчали. Ждали, когда он заговорит, слушая мерные шаги больших напольных часов. По всей видимости, Николай Фёдорович использовал магию времени по мере личной необходимости.

– Вы устроили непростительный бедлам, – наконец заговорил директор. – Я хотел бы услышать ваши оправдания, прежде чем определюсь с наказанием. И лучше им быть убедительными, уж поверьте.

– Они на нас напали! – тут же воскликнул Аким. – Мы только защищались – ничего больше.

– И поэтому ты использовал купол полигона в качестве оружия? – рявкнул Игорь Павлович. – Преображенский, ты какого лешего о себе возомнил, сукин сын?!

– Я только…

– Ты не имел права трогать купол! – прервал его подполковник. – Я тебе устрою Кузькину мать, не сомневайся!