Боги среди нас

Макс подошел сидевшим за столом, и отвесил одному из них сильную пощечину. Голова наркомана дернулась, но он не пришел в себя. Видимо, демон, что сидит в героиновом порошке, плотно всосал душу этого бедолаги.

Наркоман, который недавно предлагал гостям уйти, поднялся с пола.

— Спокойно Шниффер, — предупредил его Аззазель. — Не нужно делать глупости.

— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — оторопело переспросил парень.

— Я знаю о тебе все. Где ты родился, кто твои родители. И я знаю один твой маленький грешок. Что ты сосешь хер за порошок.

Говоря последнюю фразу, Аззазель сделал характерный жест, будто бы чистил зубы невидимой щеткой.

Наркоман, которого Азазель назвал Шниффером, воровато огляделся, проверяя, не услышали ли об этом «грешке» друзья. Но сидевшие за столом мирно спали, погруженные в крепкий героиновый сон. Шниффер открыл было рот, но Аззазель жестко его оборвал:

— Си-деть!

Наркоман мигом послушался, попятившись назад и словно марионетка сел на колченогий стул. Открыл рот и с удивлением уставился на Аззазеля:

— Так вот, Шниффер. Мы приехали сюда потому, что ваш притон указан в поисковике как неблагонадежный. И мне очень хочется знать, где вы берете товар?

В этот момент в беседу вмешался ещё один человек. Видимо, героиновый демон все же отпустил сидевшего за столом Панка. Он поднял голову и уставился на нас обессмыслившимися глазами:

— Вы ещё кто такие? — спросил он.

— Не волнуйся, мы скоро уйдем, — успокоил его я.

— Нет, вы уйдете сейчас. А ну живо пошли отсюда на хуй.

— Не пыли.

— Я могу быть опасен, придурки! — взвыл нарик. — Пошли вон!

Это заявление Аззазелю не понравилось. Но ещё больше оно не пришлось по душе Максу, который подошёл к столу, схватил Панка за затылок, и с силой приложил его лицом о столешницу. Удар был так хорош, что голова аж отскочила от грязной поверхности, как мяч. Панк выпрямился, а потом сполз со стула на грязный пол. На его носу осталась раздавленная муха.

— Хороший удар, — с уважением протянул Аззазель и улыбнулся. — Мой товарищ спортсмен. Ходит в зал, жмёт от груди штангу. Сколько жмешь, Макс? — с любопытством уточнил он. — Три блина по двадцать килограмм?

Боец кивнул.

— Уважаю. А ты, Шнифер? Сколько?

— Чего? — наркоман почесал затылок и непонимающе уставился на гостя. — Чего сколько?

— Сколько жмёшь?

— Ччч чего жму? — переспросил Шниффер, которого, видимо, тоже впечатлило наказание товарища за чрезмерные ругательства в наш адрес.

— Да ты и носок мокрый не выжмешь, ебучий наркоман.

Аззаель слегка прикрыл глаза, чтобы не видеть омерзительного окружения и этих уродов. Он тяжело вздохнул, вытащил из кармана небольшой блокнот, вырвал один из тонких листков. Насыпал на него щепотку темно-зелёной, высушенной травы из маленькой металлической коробочки.

— Никогда не понимал нынешнюю молодежь, — с отвращением произнес он, заворачивая траву в листок. — И эту вашу тягу к синтетике. Даже косяки сворачиваете не пойми как. Бадяжите продукт кокаином. Чистый продукт помогает ценителю расслабиться после долгого трудового дня. И забыть про общение с такими вот отбросам типа вас. Зачем садиться на «хмурый»? Или кислоту? Гнать во вене химию? Это же единственные наркотики, которых стоит избегать. Любой скажет.

Аззалель повернулся к напарнику.

— Макс, ты пробовал химию? — обратился он к стоящему у стены парню.

Тот покачал головой и с отвращением сплюнул на пол.

Аззазель сунул скрученный косяк в рот, похлопал по карманам в поисках зажигалки:

— Героин не помогает вам решить проблем, — продолжил он. — А если вам не хватает чего-то в жизни — купите бухла, с друзьями пересекитесь. Но нет, вы добровольно падаете на социальное дно, превращаясь в человеческий фарш. Как этот твой дружок.

Аззазель указал на лежащего без сознания панка. Потом все же нашел зажигалку и чиркнул колёсником, высекая искру. Затянулся, запрокинув голову, и выдохнул спустя несколько секунд. Кольца дыма поднялись к липкому потолку и растаяли в воздухе.

— И, видимо, вы употребляете не только героин. А ещё метадон. Или крокодил. У твоего дружка уже начался некроз, — парень кивнул в сторону бессознательного нарика. — Через пару месяцев он сгниет заживо. Но даже наглядные примеры того, как хуево может кончиться ваша жизнь, вас не останавливает. И вы продолжаете гнать по вене это дерьмо, лишая себя близких, работы и перспектив. Вступаете на путь криминала, чтобы найти денег на дозу.

Шниффер, который до этого момента сидел с открытым ртом и смотрел на Аззазеля, читавшего лекцию о вреде наркотиков, вдруг замотал головой:

— Погодите-ка. В чем я виноват? Я так и не понял, больно мудреные слова.

— В том что ты долбоеб, Шниффер, — обреченно вздохнул Аззазель и повторил внятно. — В том, что ты долбоеб. И к сожалению, уже неисправимый. Героин разрушил твой хрупкий мозг. Поэтому вернёмся к нашему вопросу. Где вы берете товар?

— Беру не я. Он берет, — Шниффер указал пальцем на Панка, который без сознания лежал на полу.

Аззазель вздохнул, глядя на тело:

— И что теперь делать?

Макс молча подошел к Панку, присел рядом с ним на пятки и несколько раз довольно сильно ударил его по лицу.