Боги в изгнании (Художник В. Шершнев)

«Нет, нет и нет. Прошу, не пугай меня больше». Ладен взяла его руки и, положив себе на колени, перебирала пальцы. Почувствовала, как он замер от охватившего его волнения, тяжело задышал. Ладен все поняла и готова была помочь ему, только попозже, потом… Сейчас надо увести его от новой беды, решила она и давила на Виза устрашающими картинами Билярга, от вида которого у нее самой появлялась тошнота, и видом цузара с проводами на шлеме, так похожими на ядовитых червей. Ладен убеждала, что надо навсегда разучиться думать, потому что блага дают не за мысли, а за исполнение; что Визу пора приступать к учебе, чтобы вновь служить, как все мужчины. Говорила, что лишь Бауки могут праздно жить тысячу лет, а первородные кселензы обязаны управлять хозяйством Кселены и повышать свою квоту власти, от которой зависит их личное благосостояние и счастье.

«Я… люблю тебя, — сказал он вслух. — Я не хочу уезжать от тебя».

«От нас, — воссоздала она образ сына. — Нам будет без тебя очень трудно, Виз, но я все вытерплю, поверь. Ты должен учиться. Займешься энергетикой?»

«Нет. Я хочу сочинять видеосны. Это я сумею. Даже получше, чем их делают».

«Не зазнавайся».

«Мне можно остаться здесь?» — перевел он смущенный взгляд на свободную часть постели.

Ладен нежно улыбнулась, обняла его. И вдруг услышала чужой вкрадчивый голос: «Можно». Отпрянула от Виза, вскрикнув:

«Нет, нет».

Виз непонимающе смотрел на Ладен, на то, как заметалась она по комнате, брезгливо кривясь и выкрикивая: «Нет вам… Твари! Мерзкие и гадкие. Скоты!.. Не будет вам зрелищ. Никогда!..»

Виз все понял. Поднялся и ушел в детскую. Бороться с подлостью он еще не мог.

2. Чем тушат вулканы

Защемило в груди, и по телу расползлась слабость, когда Виз увидел, что доставивший его глайдер направился к поднебесной цитадели эгрегера мысленного надзора. Виз осел в кресле, повел взглядом по просторной кабине с одиноко стоящим у пульта управления стареньким фароном, оглядел его затылок с венчиком желтоватого подпушка, тонкую шею…

«Ты чего это?» — повернулся к Визу фарон и посмотрел на него водянистыми глазами.

«Меня зондируют?»

«Тогда бы нас двоих послали за тобой. А тебя — в наручники. А раз без наручников, то не бойся, хотя, конечно, никогда не знаешь, в каком месте споткнешься», — вздохнул фарон и вновь отвернулся к панели управления.

На посадочной площадке их встретил молоденький верткий службист первой руки, сказал, что Виза давно ждут и, не слушая оправданий фарона о тихоходности старого глайдера, повел Виза за собой в здание, нисколько не заботясь о том, что прилетевший может отстать. Такая бесцеремонность обращения успокоила Виза.

Его привели в приемную Ворха.

«Ты заинтересовал Верховного. Жди».

Службист ушел, и Виз остался в кресле под ветвями комнатного дерева, одного из многих, образующих удобные для ожидания уголки. Огляделся. Тут все было для его прочищенного мозга интересным и необычным. Входили пособники власти, увешанные орденами так густо, что все время хотелось сорваться с места и почтительно вытянуться. Но пособники не обращали внимания на Виза, собирались в группки под ветвями и принимались смеяться, совсем как мальчишки в компаниях.

Виз видел их оживленные лица, но боялся воспринять мысли, помня наказы Ладен, что лучше ничего не знать, не отвечать, не думать. Чтобы отвлечься, вопроизвел образ Ладен, перепуганной приходом в дом фарона, увидел вновь, как заметалась она по комнате, стараясь защитить мужа от невидимой опасности. Милая, дорогая Ладен, я не могу без тебя жить, признался он, представив ее сидящей напротив за столиком. Только вот почему-то Ладен не обрадовалась его словам, а предостерегающе прижала к губам пальцы: молчи и не думай! Но ведь как не думать? Миллионы лет по крохам на планете накапливалось серое вещество мыслящей материи, создавался нынешний мыслительный потенциал. Не думать — значит не пользоваться им. Кому это выгодно, если не врагам цивилизации и прогресса?

Надо разрушить абсурдный запрет. И начать думать всем вместе. Каждый о своем, а в целом — об общем. А если что запрещать, так неумелые попытки думать, снижающие коэффициент эффективности мыслительного потенциала. Надо учить думать правильно: без суеты и сосредоточенно — так, чтобы терялось ощущение пространства и времени, чтобы установилось черное молчание и творилась мысль, единственно правильная… Но этого тоже мало, понял Виз. Нужна всеобщая осведомленность о придуманном. И надо считать преступником каждого, кто не думает, как и того, кто не обеспечивает воплощение в жизнь придуманного…