Боги войны

Сказать, что я охренел от времени в пути, не сказать вообще ничего. Так долго в поезде я еще не ездил никогда. Оказывается, особист-то не уточнял, едем мы в объезд, а это… Мама дорогая, аж через мои родные места! Ну, почти. Короче говоря, к моему приезду немцы уже взяли Калинин. Охренеть не рассказать.

Сгрузили нас в Калязине. Нас – это целую дивизию. Весь путь сюда мы собирали людей. Вологда, Ярославль и далее по списку. Я сначала растерялся, но практически сразу узнал, что с моей воинской специальностью меня направят на формирование. Так и вышло. Хорошо хоть вновь ехать никуда было не нужно. Здесь, на окраине города Калязин, укомплектовывался новый артполк, точнее, наш дивизион, как объяснили, остальные батареи где-то рядом. Меня приняли хорошо, привык уже, на мои габариты даже старшие командиры смотрят с уважением. Да уж, не думал, что когда-нибудь буду привлекать столько внимания к своей скромной персоне. Как бы не зазнаться. Шучу.

К сожалению, в наводчики я опять не попал. Учиться-то я учился, но вот написано в красноармейской книжке – заряжающий, будь любезен, служи, куда ставят. Ладно хоть не ящичным, и то хлеб. А ведь если бы попросил в госпитале особиста, то в новую красноармейскую книжку меня бы записали наводчиком, можно было так сделать, да я чего-то не догадался.

Тренировок почти не было, да и орудий тоже. Налегали на теорию и постоянно маршировали, чеканя шаг. М… вашу блин в транспорт! Как же так-то? Ладно, я немного опытный. Хотя бы в учебке отучился и стрельбы провел, а многие вообще не представляли, что им делать. Как будем воевать? Таскали телеги, изображая орудия и передки, а как еще? Ой да, навоюем мы тут.

В середине ноября нас погрузили на машины и отправили куда-то на запад. Ехали почти сутки. Где мы теперь, я уже не понимал. Выгрузили в какой-то дыре, на удивление тут была железнодорожная станция, и оставили ждать орудия.

Пушки прибыли… Господи, они что, из-под бомбежки, что ли? Все какие-то помятые, щиты пробитые, прицелов нет, в общем – жопа. Оказалось, на этой станции артмастерские находятся. Теперь нас разместили тут, будем ждать, когда закончат ремонт орудий. Ну и дела. Как же наши предки войну-то выиграли, а? Вроде бойцы есть, не хай какие спецы, но полный комплект, так в чем же дело? Работяги в мастерских прояснили ситуацию. Огромное количество артиллерии потеряно на занятых немцами территориях. Вон, мои любимые МЛ-20 вообще почти не попадаются, нет их новых, хоть тресни, зато есть пушки образца восьмого года, с колесами выше щита, такое, млять, удовольствие на них служить, аж за честь принимаем. Еще есть М-30, это пушка сто двадцать два миллиметра, если дадут их, придется переучиваться. Вот и получается, что удается вытащить при отступлении, направляют на ремонт и только потом передают по назначению. Ну не хватает на все новые части новых стволов, что ж поделать!

А ведь я раньше и не подозревал, что такое война… Да, думал, ушел в сорок первом и либо в землю, либо вернулся в сорок пятом. Казалось, на фронте ты только и делаешь, что воюешь. Стреляешь, взрываешь, наступаешь, отступаешь. А на деле? Если бы нас тогда на станции не расхреначили, может, я и побывал бы на фронте, а так? А ведь числюсь, что я на войне. Мама вон письмо прислала, правда, написано оно еще в августе, но нашло меня оно тут, в Калязине. Прочитал, даже всплакнуть хотелось. Брат погиб у меня, старший, Семен. Хоть и не сложились у меня с ним отношения, да и брат-то он моему новому телу, да только все равно сердце кольнуло как ножом. Еще в августе Семен попал под бомбежку, почти как я. Только я-то цел, а вот он… Мама пишет, чтобы берег себя, служил честно и бил поганых фашистов в хвост и гриву. А я? Мотаюсь тут, как говно в проруби. То учебка, то окружение и драпание. Теперь вот госпиталь, и опять сидим. Тяжко это, а делать что? Тот один день, что я воевал, как-то не хотелось засчитывать себе в актив.

Через пару дней прислали наконец заместителя командира батареи, звали его лейтенант Васильев. Раньше его обязанности исполнял сержант, командир орудия. Теперь хоть учеба какая-то началась. Прямо в мастерских осваивали орудия, учились разворачивать и менять позицию, изготавливаться к стрельбе. Я-то все это уже проходил, мне чуть легче, а некоторым парням было тяжело. Радовало, что повреждения все же не фатальные, без заводского ремонта обойдемся, главное, пушка та, что я хорошо знал, а вообще батарея смешанная.