Боги войны. Запрещенная реальность. Зеленая машина.

— Мадрид мы одолели втроем. Испанский полковник и два техника. Возможно, вы совсем не в настроении признавать, сколько работы скрыто в этих заметках, но я все же расскажу вам. Подумайте, как напряженно нам пришлось вести исследования, чтобы передать вам картины бомбардировщика или дизельного военного корабля. Ни того, ни другого у нас в действительности нет. Потом основательная работа над деталями, создание гигантских, но примитивных морского и воздушного флотов, которые мы, если бы вы подумали как следует, никогда в действительности не смогли бы поставить на ноги за такое короткое время. Короче говоря, мой друг, мы победили вас грандиозным блефом. Наши армии выглядели собранными наспех и как попало, а флоты такими примитивными, что вы даже не усомнились в их реальности. И вы поверили, что нам, возможно, удалось создать это в столь короткое время. Вы по-настоящему не задумывались над этим, верно? — Он вынул трубку изо рта и сунул ее в карман. — Я даже не представлял себе. — Он прошелся немного вперед и посмотрел на Кола сверху вниз. — Меня зовут Остерли, я представляю секретную службу Онтарио. — Он улыбнулся и опять сунул трубку в зубы. Мне нужны ответы на многие вопросы.

— Идите вы к черту! — срывающимся голосом выкрикнул Кол.

— Ну, ну… Я уже думал, что вы для начала скажете что-нибудь подобное, но на вашем месте я все-таки подумал бы. Я немного разбираюсь в делах, знаете ли, и притащил с собой всяческие приборы. Мои друзья, кроме того, настаивали на том, чтобы я лично для вас захватил некоторые особые проекции. Это значит, что трус умирает много раз. Для вас я могу устроить примерно двадцать пять смертей, и все чрезвычайно неприятные. — Он прошелся по комнате, наполнил стакан виски и вернулся назад. — Выпейте это, старина. Выпейте и подумайте. Я не хочу причинять вам неприятности. Мирное сотрудничество нравится мне больше. Подумайте! Что вы теряете? Неужели вы верите, что кого-то волнует, будете ли вы разыгрывать отважного героя? Вы уже пропащий человек. Никто не захлопает в ладоши, а мученик, которого не уважают, похож скорее на клоуна, вы не находите? — Он снова наполнил стакан. — А для вас лично это может много значить. Кол. Слово “сотрудничество” в процессе над военными преступниками может составить разницу между смертной казнью и несколькими годами заключения.

Кол побледнел. Он поднял голову и облизал губы.

— Что вы хотите знать? — спросил он.

— Ну вот, это приятнее слышать. — Остерли подтащил стул и вынул из кармана магнитофон. — Теперь без шуток. Мы становимся очень неприветливыми, если нам дают неверную информацию. Что вы знаете о Наивысшем?

— Ничего, клянусь! Знает только Вельт и больше никто. Он уходит, добывает информацию и возвращается назад.

— Куда он уходит?

— Я не знаю. Никто не знает. Многие пытались его выследить, но они никогда не возвращались.

— Где он теперь?

— Бог его знает. Этот мерзавец сбежал.

— У вас есть предположения — куда?

— О, да, это я могу вам сказать. — Он устало поднялся, взял с письменного стопа свой блокнот и начал рисовать. — Нужно идти по этой дороге около ста пятидесяти километров. Она заросла, но все еще заметна. Вот здесь маленький холм, а за ним лесок. Больше мы ничего не знаем. Кто-то однажды посылал за ним низколетящий самолет, но он через тридцать километров взорвался. А высоколетящие машины ничего не могут разглядеть, даже с помощью приборов.

Остерли вынул трубку изо рта и посмотрел на Джиллиада.

— Пойдем? По пути поговорим со специалистом.

ГЛАВА 25

Специалистом был худой, ученого вида мужчина с подходящей фамилией Гримм. Он притащил с собой столько карманных приборов, что с ними можно было открыть лавку.

У маленького леска, обозначенного на рисунке, он начал вынимать их один за другим и, наморщив лоб, проверять.

— Вы знаете, что искать? — с сомнением спросил Остерли.

— Нет, но буду знать, если увижу. — Он слабо улыбнулся. — Это не так глупо, как кажется поначалу. Я был в Нью-Йорке специалистом по электронике, в первую очередь, по робототехнике, но это широкая область. Невозможно ничего поделать, если не найдешь слабое место. Даже с преломляющим полем.

— С преломляющим полем?

— Отражение света. Что бы там ни было, он должен это прятать. И вряд ли это естественное укрытие.

— Вы считаете, что он сделал это невидимым?

— Можно выразиться и так. — Он вынул другой прибор, посмотрел на него и опять спрятал. — Отрицательно. Возьмем другой… — После короткой паузы он обрадовано сказал: — Ну, вот! — Он осторожно положил прибор на землю и вынул другой. — Ах, там у нас… преломляющее поле!

— Где?

— От тридцати до сорока километров. Если мы нацелимся на го дерево на горизонте, то это будет почти верное направление.

Они забрались в расхлябанный, почти столетнего возраста турбо-джип, который все же был отремонтирован и снабжен новыми пластиковыми шинами. Машина стонала, скрипела, и издавала почти человеческие протестующие звуки, когда они затряслись по неровной дороге.

— Нам нужно будет останавливаться каждые два километра, чтобы я мог провести измерения, — сказал Гримм.

— Это необходимо?