Боги зажигают! Или жизнь как мегашоу

– Спокойная совесть – это всего лишь жизнь в соответствии с собственными представлениям. Но твои представления могут быть иллюзией. Если ты будешь испытывать чувство вины, то найдешь и наказание. Многие негодяи продолжают процветать по одной простой причине: их внутренний судья утверждает, что они невиновны.

– По вашему мировоззрению получается, что другим можно сделать больно?

– Поистине, я смеялся часто над слабыми, которые мнят себя добрыми. В силу своего эгоизма мы признаем хорошим то, что для нас выгодно, а плохим – то, что вынуждает нас преодолевать себя, укреплять дух и тело, все то, что заставляет шевелиться и развиваться. Стоит ли испытывать чувство вины, развивая других?» (Запись с тренинга).

Обычный человек обижается на врагов, маг – воин свободы благодарит их. «Не пренебрегай врагами, они первые замечают твои погрешности» (Антисфен из Афин).

 

*****

 

Мне нравится отрывок из одной книги Мирзакарима Норбекова. Извините, что много цитат в моей книге. Но без них моя книга была бы скучной, ибо в литературном плане сам я не очень силен. Кстати, я хороший массажист. В этом деле, говорят, у меня есть искра божья. С литературой дело обстоит хуже.

Но вернемся к уважаемому мной Норбекову.

«Существует зло? Для чего существует тьма? Для чего существует боль?

А что бы мы делали, если б не было зла? В этом сплошном добре мы бы давно уже умерли, потому что некуда стремиться. Тогда вообще ничего делать не нужно. Нечего тогда человеку делать на этой Земле.

Как бы мы различали свет, если б не было тьмы? Между злом и добром есть точка, на которой вы стоите и смотрите, куда идти. Куда бы вы двигались, если б не стимул боли?

Где бы я сейчас был, если б не те люди, которые истязали меня в армии? За что? Не знаю. За то, что не пил с ними бормотуху? Но если их убрать из моей жизни, я бы стал специалистом в другой области. До армии был художником, специалистом по настенной росписи. Их было девять человек на меня одного.

До сих пор помню: лежу на цементном полу, кирзовые сапо­ги летят прямо в лицо. Сплошная боль и гудение в голове. Ночью не могу двинуться, тело ватное, все болит. Потом они вер­нулись, и все началось сначала. И так ежедневно по нескольку раз.

Каждый раз пытался отвечать ударом на удар, а это их еще больше злило, и перевес силы был на их стороне. В конце концов, выбросили с третьего этажа. Я-то не почувствовал, как они к ногам незаметно привязали трос. Когда втащили обратно, мой дух был уже сломлен.

Потом поставили на ноги. Самый маленький, мерзкий, как шакал, размером с гнома, сказал:

— Дерись со мной! Один на один.

Он меня колотил, а я стоял и терпел. Потому что я боялся. Они мне не только отбили почки и другие органы. Они искалечили мой дух. Они меня растоптали, как мужчину. Я стал трусом. Как вы думаете, можно такое простить?!

Внешнее страдание тела было просто царапиной в сравнении с глубоким надрывом духа. Если бы вы знали, сколько лет и сколько труда ушло на то, чтобы реабилитироваться перед самим собой!

Из армии меня комиссовали как инвалида. Пришел домой сломленный, растоптанный, уничтоженный. И вдобавок еще эти поганые болезни. Когда окончательно понял, что времени почти не осталось, решил хотя бы отомстить.

Родителям сказал: “Уезжаю в город, поближе к больнице”. А на самом деле поехал учиться драться. Поехал в город, снял небольшой домик за сорок пять рублей. Записался в разные секции каратэ.

Стал заниматься рукопашным боем. Свой маленький дворик превратил в спортзал. Тренировки, тренировки, тренировки. И во время этих самоистязаний постоянно перед глазами стояли морды моих палачей.

Я бил не груши и макивари, то есть бревна, а колотил каждого из них по очереди. Научился ломать до семи кирпичей разом. Ломал не кирпичи, а кости этих подонков. Занимался все свободное время между лечением и зарабатыванием на жизнь.

Познакомился с соседом, он оказался мастером спорта по боксу. Попросил его: «Потренируй меня и поколоти хорошенько». Хотел получить иммунитет к предстоящим ударам. Через несколько тренировок он сказал:

— Ты натуральный псих! Ты дерешься по-настоящему! Я не санитар из психбольницы!