Богини судьбы

– Именно. – У него на губах вновь появляется дразнящая ухмылка. – Но у них рядом нет нокту, причем такого, который знает Одисс как свои пять пальцев, а в нем – парочку уголков, где тебя не так-то легко обнаружить, – подмигивает мне он. – Могу показать.

Я вскидываю руки, словно защищаясь:

– Сейчас лучше не стоит. Мне еще многое нужно обдумать, и я даже не уверена, правильно ли поступаю, разговаривая с тобой. Прогулка в Одисс будет явным перебором.

– Понимаю. Но дай знать, если передумаешь.

Не дождется, поскольку так я окажусь полностью в его руках, а я этого не допущу. Хватит и того, что он уже протащил меня через столько дверей. Больше никаких проходов, и точка.

Снова воцаряется тишина, и, как ни странно, в ней не чувствуется никакой неловкости. Я смотрю на городские огни, которые так красиво сияют, и опять вспоминаю, как была здесь в последний раз. Не лучший эпизод.

– Если хочешь, чтобы я тебе доверяла, – я предпринимаю новую попытку узнать о нем побольше, – то расскажи мне что-нибудь о себе. Как ты живешь? Одисс – твой дом? У тебя есть родители?

К моему удивлению, Ноа не медлит с ответом ни секунды.

– Мои родители тоже нокту и к тому же члены Собора. Это похоже на Совет у вас, темпес. Самые важные решения принимаются членами Собора. Свой ключ я унаследовал от деда, мне тогда исполнилось пять лет. Родители уже тогда часто бывали в Одиссе и продолжают делать это до сих пор. Вот почему я так хорошо там ориентируюсь. Но человеческий мир всегда был мне ближе, поэтому я живу тут. Официально квартира принадлежит родителям, но они в ней практически не показываются, так что можно сказать, что это моя квартира. Многие нокту не живут непосредственно в Одиссе. Кроме того, так проще выполнять многие задания. Так же, как и вы, мы ищем новых носителей ключей, а еще собираем последние вздохи умирающих.

– И между делом ведете своего рода войну против темпес, – добавляю я.

Ноа смеется и весело качает головой:

– А это уже как посмотреть. Так или иначе, я хожу в самую обыкновенную государственную школу, об этом я сказал тебе правду, и мне бы действительно хотелось поступить в медицинский, хотя у родителей на меня другие планы.

– И они, полагаю, как-то связаны с Собором? – уточняю я.

– На данный момент они явно сильнее всего желают, чтобы я следовал распоряжениям Собора, а не постоянно упрямствовал. Но рады, что я стал одним из дозорных – это примерно то же, что ваши охотники, – и что я стараюсь выполнять поставленные задачи, пусть и не всегда так, как они себе это представляли. – Ноа смотрит на меня яркими, широко распахнутыми глазами, и я спрашиваю себя, насколько можно ему доверять. По-моему, сейчас он не лжет, и, насколько я успела его узнать, мне легко представить, что он не любит, когда его заставляют следовать шаблонам.

Краем глаза замечаю, как за одним из кустов мелькает Йору и смотрит на меня. Приятно осознавать, что даже после стольких скачков он все еще рядом со мной. Рейна до сих пор нигде не видно, но я понимаю, что он должен быть где-то поблизости.

– Не могу себе представить, каково это – жить в Одиссе. Там так темно, мрачно и уныло. Да и все эти падшие…

Ноа пожимает плечами:

– Когда-то они не отличались от нас с тобой. Просто по ошибке, а кто-то, возможно, и намеренно, соединились со своими духами. Для нас они не представляют угрозы. К тому же в Одиссе не так уж и уныло, как ты думаешь. Но это ты сама должна увидеть, – с улыбкой объясняет он. – И раз уж мы тут разговорились о жизни: как ты сейчас? Как дела в школе? Так как мы теперь только изредка переписываемся, я больше не знаю, как проходит твой день.

Ненадолго замешкавшись, в итоге я решаю, что нет причин не обсуждать с ним это. Если не сообщать ему ничего о тренировках и темпес, все должно быть в порядке. Тем не менее я стараюсь внимательно следить за каждым своим словом.

– Школа мне по-прежнему нравится, пусть и не все всегда дается легко. И ты уже сам понял, что я переехала.

– Следовательно, по крайней мере одному из темпес стало известно о нашей с тобой связи, – делает вывод Ноа.

Не желая рассказывать ему больше никаких подробностей, я лишь киваю, что его, похоже, вполне устраивает.

– И тебе там хорошо?

Я вновь неопределенно киваю:

– Думаю, да.

– Как убедительно.

– Просто это кардинальная перемена. Но я привыкну, – откликаюсь я. – Во всяком случае, я не одна, нашла хороших друзей и довольна, что получила возможность учиться в этой школе.

– Рад за тебя, – говорит Ноа. Причем на удивление искренне.

– А что насчет тебя? Каково быть нокту в государственной школе?

Он пожимает плечами:

– Многие нокту ведут абсолютно нормальный образ жизни.

Полагаю, нелегко скрывать свою природу от других людей, но, кажется, как-то это работает.

– Ну, кроме духов ключей и тренировок, наша школа мало чем отличается от обычной государственной. Такие же невыносимые учителя, сухой учебный материал, контрольные и домашка.

Я невольно вспоминаю об эссе по истории и морщусь.

– Ты, случайно, ничего не можешь мне рассказать про строительство моста Золотые Ворота? Это значительно уменьшило бы мне объем работы.