Богиня хаоса

– Плохо. Она устала. Почти не реагировала на происходящее, только на перерыве сказала пару слов Бастиану, но я не слышал, что именно. Обвинитель настаивал на полном цикле в закрытой школе и опеке семьи, законник ди Файров зачитал прошение о смертной казни. Спросили меня как эксперта, способна ли Брина стать безопасной для общества. Пришлось сказать, что я не могу дать никаких гарантий, поскольку потенциал ди Файров никогда не оценивался, а Брина вообще попала в школу неожиданно для всех. Потом они зачитали приговор и увели ее. Брина будет ждать казни в камере при зале исполнения приговоров.

– Казнь. – Я закрыла глаза.

– Мы были готовы.

– К этому невозможно быть готовой. Я надеялась, что обойдется. И что выдастся возможность хотя бы поговорить.

– Выдастся, если вечером все пройдет как надо.

– Она восстановится? После того, что делали в закрытой школе, Брина сможет стать прежней?

– Ты мне скажи. Из всех нас лишь у тебя есть опыт возрождения после… м-м-м…

– Смерти, – закончила я. – Но Брина не мертва. А меня не мучили на протяжении полугода, выматывая эмоциями. Просто убили… дважды.

Крост помрачнел, и я поспешно добавила:

– Но очень быстро!

– Да, спасибо, я помню. Когда я высказал предположение на Совете, меня чуть не повесили. И не бей меня, но я считаю, что в определенной дозе такие нагрузки полезны для контроля над магией. Вспомни, что тебе они пошли на пользу.

– Небольшие, – возразила я, – а не длительностью до полугода. И казнь после.

– Верно. Однако после часа воздействия ты восстановилась за ночь. На Брину воздействовали дольше, но до тех пор, пока в ней есть магия, она сможет оправиться.

– Только для этого неплохо было бы чувствовать себя в безопасности. Пока жив Акорион, Брина вряд ли сумеет бросить все силы на выздоровление.

– Если все получится, Бастиан отправит ее во Фригхейм.

– Ах да, воздействие низких температур. Я помню, на лекции об этом было. На севере восстановление резерва идет быстрее.

– Именно. Там у меня есть кое-какие знакомые, они спрячут ее так, что сами потом не найдут. Акорион потеряет к ней интерес, едва Брина окажется вдали от тебя.

– Но она – отличный инструмент, чтобы влиять на нас с Бастианом.

– Он не может дергать одновременно за все рычаги. И давай будем честны: Акорион может использовать Брину, Бастиана, Аннабет, Катарину, Ясперу – любого из тех, с кем мы близки. Придется смириться, что они уже давно все в опасности. Поэтому спрятать всех в вечных снегах Фригхейма – не вариант. Придется смириться со страхом, Деллин. И обратить его на нашу сторону.

– Да, именно это я и собираюсь сделать.

– Только не совершай опрометчивых поступков.

– Ого, – я усмехнулась, – ты не станешь расспрашивать, что я имела в виду, и запрещать мне влипать в неприятности?

Мы шли по улице прочь от здания суда, огибая лужи, проталкиваясь среди спешащих куда-то горожан. Я невольно отмечала разницу между Флеймгордом, открывшимся мне в первое появление здесь, и Флеймгордом нынешним. В нем как будто погасло солнце.

– Мне в голову пришла интересная мысль. Я вдруг подумал, что ты, возможно, выросла. И мне не надо больше тебя воспитывать, а придется учитывать, что ты… м-м-м… зачастую имеешь собственный взгляд на вещи.

Он опасливо на меня покосился и добавил:

– Но это не значит, что в моей школе ты можешь творить все что угодно. Есть правила, ты им подчиняешься, а если нет – то я воспитываю и заставляю их учить. Идет?

– Идет. Но если я совсем поеду крышей, ты же мне скажешь?

– Безусловно. Если не поеду ею раньше сам.

– Это было бы интересно, – рассмеялась я.

Потом живо представила такое развитие событий и закашлялась.

– Как хорошо, что у тебя устойчивая психика.

Уже когда мы были у самого дома, снова зарядил дождь. Я зашипела, когда вода попала на руку, где не затянулись следы от впившегося в кожу кулона.

– Что с рукой? – Кейман заметил кровавые следы.

– Так, порезалась. Не страшно.

– Что-то я уже жалею о принятом решении дать тебе самостоятельность. Что у тебя произошло?

– Купила кулон для Брины на ярмарке. Торговка-прорицательница нагадала кучу всяких гадостей.

– Например?

– Что Брину казнят, что вокруг школы соберутся чудовища, что я буду провожать близких за грань.

– Садись, я залечу руку. Деллин, Деллин. Знаешь, почему светлых магов не видно и не слышно? Почему есть король огня, воды, бог грозы, богиня смерти, темный бог и все такое, а вот о светлых королях или богине света ничего не написано?

– Почему?

Он аккуратно взял мою ладонь и растер между пальцами несколько светлых крупиц. Руку окутало тепло, и порез начал медленно затягиваться.

– Светлая магия не подчиняется законам. Она во многом зависит от того, кто ее применяет.

– Как и темная.

– Да, но темная – сильная магия. Она питается из хаоса, принимает тысячи разных форм, уничтожает носителей, если вовремя их не обучить. А светлая – это искусство, лекарское дело и предсказания.

– Нельзя принижать лекарское дело. Оно только что спасло меня от столбняка.

– Но мы сейчас не о лекарском деле.

– О предсказаниях, верно.