Богиня любви

Медленно, словно преодолевая могучее течение прошлого, Вулкан поднялся и вложил пальцы в ладонь Пии, и девушка вывела его на танцевальную площадку.

Пия показала исходную позицию — его левая рука держит ее правую руку, его правая рука лежит на ее спине. Потом она посмотрела ему в лицо и прошептала:

— А теперь просто медленно двигайся в такт музыке. Я последую за тобой.

Сначала он не мог сдвинуться с места. Они стояли на переполненной танцевальной площадке, как живая картина, застрявшая в потоке времени. Потом Вулкан нерешительно начал покачиваться в ритме мелодии. Пия повторяла его движения. Теперь, когда она стояла так близко к нему, ее снова поразили его рост и широкие плечи. Он не смотрел на нее. Он уставился куда-то через ее плечо, все его тело напряглось. Пия подумала, что это похоже на то, как если бы она пыталась танцевать с ожившей горой.

— Расслабься, ты все правильно делаешь, — сказала она.

Он заглянул в ее глаза, и Пия была тронута ошеломленным, неуверенным выражением его лица. Как такое вообще может быть, чтобы такой огромный, мускулистый и красивый мужчина оказался так неуверен в себе? Простой медленный танец совершенно выбил этого мачо-пожарного из равновесия.

Пия сжала его руку и улыбнулась.

— Расслабь плечи, а то что-нибудь сломаешь.

— Я держу тебя слишком близко к себе? — спросил он, мгновенно отступая на полшага назад.

— Нет, все в порядке, мне нравится, как ты меня держишь. Это же медленный танец. — Пия сама сократила расстояние между ними. — Когда я сказала, что ты что-нибудь сломаешь, я имела в виду что-нибудь внутри тебя.

— Ох... — выдохнул он. — Да, понимаю.

Он быстро, нервно улыбнулся девушке и снова привлек ее к себе, но все равно продолжал смотреть куда-то через ее плечо с таким видом, как будто там, сзади, были написаны ответы на самые запутанные тайны Вселенной.

— Эй!.. — окликнула его Пия.

Он опять перевел на нее взгляд.

— Гораздо лучше, если ты будешь смотреть на меня. Просто забудь о волнении и сосредоточься на песне.

И на мне, хотелось ей добавить, сосредоточься на мне... но вряд ли она смогла бы произнести это вслух.

А он, как будто прочитав ее мысли, сказал:

— И на тебе? Могу я сосредоточиться на тебе?

Пия улыбнулась.

— Безусловно.

— Тогда я так и сделаю.

Он прижал ее к себе крепче, на этот раз не отводя взгляда от ее глаз.

«Каждый день люби меня как можешь...»

Пия слышала начало припева прелестной песни о любви, но чем дольше она смотрела в глаза этого мужчины и чем теснее соприкасались их тела, тем сильнее он затмевал собой все вокруг — и песню, и окружающих людей, и вообще весь мир. Но как ей удается прочесть так много в его лице, наполовину скрытом маской? Он словно был шифром, но ей дали ключ, чтобы разобраться в нем. И она его понимала. Ошеломленная, Пия видела в его глазах желание, и страх, и одиночество, и тоску... И любовь... невероятно, необъяснимо, невозможно — однако она видела любовь...

— Да, — прошептала Пия, хотя он ничего не сказал вслух. — Да, я хочу... хочу...

Тут она заметила, что музыканты сменили неторопливую балладу на веселую музыкальную версию песни Рика Джеймса « Super Freak» и что только они двое не изменили ритм.

— Ты хочешь?.. — спросил он.

Она хотела его. И чуть не брякнула это вслух — что хочет ощутить его, познать его, любить его. Какого черта с ней происходит? Совершенно растерявшись, Пия пробормотала:

— Я... э-э... хочу... мне нужно в дамскую комнату, — наконец сообразила она. — Ты меня подождешь?

— Сколько угодно.

Он повернул руку Пии ладонью вверх и прижался к ней губами.

Это прикосновение вызвало у Пии нежную дрожь, которая тут же проскользнула от руки к бедрам.

Парочка, одетая как «дети цветов», хиппи шестидесятых годов, в полумасках, разрисованных психоделическими символами, налетела на них, разрушив кажущееся уединение. Пия неохотно отняла руку.

— Я недолго.

Ощущая легкое головокружение, Пия пробралась сквозь толпу ко входу в дамскую комнату, прикрытому бордовой занавеской. Справа от входа в коротком коридоре располагались кабинки. А напротив занавески была комната, где можно поправить макияж или причесаться. Здесь все было оформлено в стиле двадцатых годов, с мраморной стойкой и раковиной и большим зеркалом в золоченой раме. Пия ворвалась в дамскую комнату и закрыла дверь. Прислонившись к мраморной стойке, она уставилась на себя в зеркало. На нее из-за блестящей маски посмотрела прекрасная незнакомка.

— Кем я становлюсь?

Ручка двери повернулась, и Пия поспешно открыла кран, пустив воду, и выхватила из держателя бумажное полотенце.

— Секундочку! — крикнула она, закрывая воду и стараясь привести в порядок дыхание и не выглядеть такой растерянной.

Дверь продолжала медленно открываться, и Пия обернулась, чтобы недовольно нахмуриться на женщину, решившую все-таки войти.

Но в комнату вошел он — и запер за собой дверь.

Они молча уставились друг на друга.

— Я хотел побыть с тобой наедине, — сказал он.

И покачал головой, недоумевая.

— Нет, не так. Мне необходимо оказаться с тобой наедине.