Богиня любви

— О ярко-розовая задница Купидона, вот оно что! — Проклятие само собой вырвалось у богини любви. — Так это Гриффин вылизывал твою тайную щель?

— Гриффин? Нет, я же сказала, у него было написано «бог огня», а не Гриффин. Но мне хотелось бы, чтобы это был Гриффин. С ним я хотя бы знакома.

— Милая, я что-то совсем запуталась. Ты говоришь, что позволила мужчине, на беджике которого было написано «бог огня», но которого ты совсем не знаешь, даже имени не спросила, заняться с тобой оральным сексом?

Пия прикусила губы, кивнула и расплакалась, то и дело оглядываясь на людей, все еще выходивших из ресторана Лолы. И сквозь рыдания произнесла:

— Я сказала ему, что подожду его здесь, и теперь просто не знаю, что думать. Мне показалось, что между нами возникла необычная связь... — Пия помолчала, сняла маску и вытерла мокрое лицо. — Но я ведь и вправду даже имени его не знаю, так что какая уж тут может быть «связь»? Но он явно пожарный. А что, если Гриффин узнает, что я позволила совершенно незнакомому мужчине проделать со мной такое в дамской комнате? Он никогда, никогда даже посмотреть на меня не захочет!

Пия окончательно разревелась.

Венера побледнела. Гораздо больше похоже на то, что Пия никогда, никогда не захочет даже разговаривать с богиней любви, если узнает, что Венера тоже занималась сексом с незнакомцем, что ее подруга и наставница блудила под каким-то деревом с мужчиной, которым увлечена сама Пия! Ох гениталии всех богов, как же ее угораздило вляпаться в такую историю?

— Давай уйдем отсюда, — сказала Венера, хватая Пию за руку и таща ее к парковке.

Они не заметили Гриффина, выскочившего из ресторана; он остановился и внимательно оглядел толпу, но наконец неохотно сел в пожарную машину, которая в то же мгновение тронулась с места.

— Милая, выпей же горячего шоколада! — сказала Венера девушке. — И вытри лицо. Ты уже достаточно поплакала.

— Да, конечно, шлюхи, наверное, никогда не плачут из-за... из-за... — Пие никак не удавалось найти подходящее слово. — Из-за своих бесчисленных мерзких тайных встреч.

Венера попыталась скрыть улыбку, но безуспешно.

— Пия, одно-единственное случайное сексуальное приключение с незнакомым мужчиной совсем не делает тебя непотребной женщиной. И кроме того, это более чем архаично — думать, что женщина не имеет права получить удовольствие, когда ей захочется. Разве современный мир не дает женщине достаточно свободы?

— Наверное... — пробормотала Пия, уткнувшись носом в чашку.

А потом посмотрела на Венеру.

— Просто я чувствую себя ужасной дурой.

— Почему?

Пия вздохнула.

— Я вообразила себе некую могучую связь между нами, и я была так близка, по-настоящему близка с ним... Но на самом-то деле я его совершенно не знаю. Я хочу сказать, я ведь пыталась наладить связь с Гриффином, с мужчиной, о котором думаю уже больше года, а кончила тем, что позволила другому сунуть лицо между ногами.

— Скажи, почему ты ощутила связь с тем человеком? — быстро спросила Венера, спеша увести разговор от Гриффина и отношения к нему Пии.

— Ну, это выглядит уж слишком глупо и романтично, — ответила Пия.

— А это значит, что я смогу прекрасно в этом разобраться. Расскажи мне, — ласково попросила богиня любви.

— Ну... я просто ощутила вдруг невероятно сильную связь с ним. Это было как будто... как будто... Я словно смотрела в эти изумительные темные глаза — и видела его душу. И мне почему-то казалось, что мы с ним — единое целое. Да, теперь это звучит глупо, но тогда я чувствовала, что у нас очень много общего... и это очень важные вещи, не какие-нибудь пустяки.

Венера при этих словах девушки вскинула брови.

— В самом деле? А как вы с ним встретились?

— Он появился откуда-то совершенно внезапно. Он был очень мил. Он решил, что просто обязан спасти меня от какого-то наглого типа, который не желал слышать от меня «нет». — Пия улыбнулась, в первый раз после того, как они с Венерой покинули ресторан. — Он спросил, можно ли угостить меня выпивкой, а я согласилась. Потом мы говорили, говорили... Он очень чувствителен, романтичен и сексуален. И вот... одно за другим, и мы внезапно остались наедине, и я только о том и могла думать, как он изумителен и как сильно я его хочу.

Пия отчаянно покраснела.

— Милая, ты не сделала ничего плохого, — сказала Венера. — Ну, разве что забыла спросить, как его зовут.

— Но как же теперь быть с Гриффином, и...

— Но ведь не Гриффин заинтересовался тобой, а тот мужчина, — медленно произнесла Венера, пристально глядя на девушку.

Не сказать ли ей именно сейчас, что ее обожаемый Гриффин сам занимался блудом, да еще и не с кем-нибудь, а с богиней любви?

— Я понимаю, и я знаю, что это плохо, но я просто удержаться не могу, чтобы не представить вместо того человека Гриффина...

Глаза Пии снова наполнились слезами, и Венера поняла, что сейчас уж точно не стоит ничего ей открывать.

— Но воображаешь ли ты настоящего Гриффина, или это относится к тому идеалу, который воплощает в твоих глазах Гриффин? — мягко спросила Венера.

— Я не знаю, — пробормотала Пия.