Богиня песков

Советник бродил по комнате, то заложив руки за спину, то воздевая их к небу, и яростно говорил. Среди прочих слов, которые ухо посланника уже было не в силах воспринимать, были такие, как «сырьевой придаток», «не позволим уничтожать народное достояние», «пересмотреть договор об ограблении» и даже «следовало бы запретить вам». Он был отчасти прав, позволяя себе такие словесные конструкции. Его священное величество было временно недовольно посланником. Сахал был недоволен вооружением гвардии и своих собственных, недавно появившихся отрядов. Надлежало что-то выжать из посланника, пользуясь моментом. Хотя бы золота побольше, что ли…

– Но ведь не золото же я вывожу! – отбивался Таскат, понимая, что основные позиции сдавать нельзя. – У нас, между прочим, золото – технический металл! Если бы не запрет моего правительства, я бы ввозил сюда и золото, и сталь высокой пробы. И вольфрам. Мое начальство обрадовалось бы. Но я вожу нейдар, потому что вы согласны его вывозить, и плачу вам серебром, которое для вас имеет большое значение, и топазами, которых у вас почти нет. До нашего появления здесь вы и не задумывались, что он может кому-то пригодиться! А сейчас вы идете на попятный.

– Что скрывается за словом «вольфрам»? – прищурился советник. – А?

– Вам нужно практическое применение вольфрама? Наверняка уже сейчас многие высокородные хотят себе такое же освещение, как во дворце. Это металл, который в чистом виде не годился бы для ружей, но прекрасно подходил бы для ламп. Если добавить в сталь немного, получится хорошая сталь, но вам это пока не нужно, а вот для лампочки… Тут нужен сплав. Ниточка, знаете ли… проволочка… Его бы нужно было не так уж много…

– Не предлагайте нам ввозить предметы роскоши! – оскалился советник. – Вы сами намекали, что в вашем государстве это не принято – ввозить в отсталые земли предметы роскоши и чуждое оружие… Вы еще предложите ввозить, например, ткани, которые делаются на ваших чудесных станках и стоят копейки, и попросите за них половину годового дохода! Или… – он задумался, пытаясь выдумать что-то небывалое. – Или какие-нибудь маленькие накопители молний размером с полпальца.

Лучше бы я оскорбил жречество, подумал Таскат через полчаса, когда в ответ на цитирование статей договора советник предложил перечеркнуть две из них, в которых говорилось о неприкосновенности территории рудника и самих машин. В ответ на это он заявил, что это – купленная земля, охраняемая земля – и, пока договор в силе, никто не должен, согласно имперским же законам…

Советник немедленно проявил благоразумие и предложил, действительно, вдвое урезать поставки, но увеличить количество металла, которое рудник поставляет империи. Вы же сами предлагали, господин посланник? Таскат вежливо не согласился, сказав, что он предлагал вовсе не это, и предложение зафиксировано письменно, что он знает, как работают здешние фабрики, и такое количество они не переработают никогда, особенно если прибавлять и прибавлять работы каждый месяц. А если учесть, что ружья производят только в Аар-Дех, а оттуда рассылают по всей империи… Кстати, я плохо понимаю, почему вы так делаете…

Советник чуть было не открыл посланнику еще два города, где производят ружья, но вовремя замолк.

Таскат воспользовался этим и намекнул, что мог бы и увеличить добычу металла… Нет, платить больше корпорация не намерена, и это последнее слово… Но ведь нейдар не течет из земли сам? Он в ней не растет? Вы никогда не добывали его в таком количестве? Ведь придется сначала искать еще одно месторождение, такое же богатое, чтобы нейдара было больше… Или разрабатывать то, что у вас есть, и при этом перевозить машины… Или вы хотите у нас купить комплект и нанять меня работать с ним? Второй раз корпорация не позволит господину посланнику работать за сырье…

Советник странно посмотрел на него и уточнил, что металл в земле – растет. Это знают даже дети. Но если высокородный Таскат предлагает все более и более запутанные решения этой очень простой проблемы…

Когда все закончилось, все пожелания сторон оказались там, где и были в начале переговоров, а договор – нетронутым. Это было больше, чем ожидал господин посланник. Могло быть сильно хуже. И в несколько раз смешнее.

Ага, вершина взята!

Внезапно нахлынувшие воспоминания о том, как он целую вечность назад – перед отлетом на эту землю! – бродил по своей земле свободно и вольно и смеялся с друзьями, стоя на вершине горы, были совершенно некстати.

Он пригасил улыбку. Еще не хватало сиять и радоваться, когда у противника такое кислое выражение лица. Он не умеет проигрывать, значит, и издеваться ни к чему.

Они подписали все необходимое заново, призвав на помощь жреца. После этого Таскат все-таки пожаловался на головную боль. Надо было хоть чем-то порадовать советника. Тот был уже совсем серый. При пепельно-смуглой коже такая бледность выглядела впечатляюще.

– Конечно, на улице такой ужасный туман. Наша столица может сегодня показаться вам негостеприимной… Советую вам вернуться к себе и не выходить на улицу.