Богиня по крови

ЛЮБИМАЯ ДОЧЬ И МУЖЧИНА, РОЖДЕННЫЙ,

ЧТОБЫ ЛЮБИТЬ ЕЕ

Морриган была тогда еще маленькой и не понимала всей необычности этой надписи. Обычно на могилах были выгравированы полные имена умерших и даты рождения и смерти. В конце концов она спросила об этом Де, но он только сказал, что главное – это слова, написанные на могильном камне.

В тот день Морриган вошла под свисающие занавесом ветви плачущей ивы, что обрамляли могилу, и смахнула с надгробья опавшую листву. Потом провела пальцем по имени матери.

– Как бы я хотела, чтобы ты была здесь, – шепотом сказала она. – Или хотя бы точно знать, что один из голосов ветра принадлежит тебе. – Морриган прислушалась, надеясь, что мама скажет, что действительно разговаривает с ней при помощи ветра. Но ничего не услышала, кроме шелеста ивовых листьев.

Стояла полная тишина. Потом она отвернулась от могилы, и вот тогда-то все и произошло. Морриган вспомнила, что внезапно солнце зашло за облака, и она задрожала от резкого и холодного порыва ветра. И в том ветре она внезапно услышала: Слушай свое сердце, и ты узнаешь меня…

Морриган моргнула и вернулась в настоящее. Она решительно закрыла старый дневник и сунула его в коробку. Она не хотела вспоминать тот день. Ее и так много лет преследовали слова бабушки и деда, сказанные тогда. Нечего сегодня переживать их заново. Она схватила очередную тетрадь дневника.

– Что-нибудь приятное… что-нибудь светлое… вот что мне нужно, – пробормотала она и радостно вскрикнула, увидев среди тетрадей одну в ярко-розовой обложке. Она выхватила ее. – Да, это она. Точно, здесь! – И с улыбкой стала читать дневниковую запись, которую сделала в тринадцатилетнем возрасте.

4 ноября

Дорогой дневник,

господи, сегодня случилось нечто совершенно потрясающее! Да, сегодня холодно, но мне надо было потренировать Голубку, и мы с ней галопом поскакали через огромное пустое поле к Священной роще. Где-то на середине пути мы спугнули индеек. Они взлетели и перепугали нас до смерти. Голубка рванулась вперед, потом, видно, ударилась обо что-то копытом и споткнулась, и я с нее упала. Представляешь? Я никогда не падала с лошади. Ну, это не было очень больно, и я больше беспокоилась за Голубку, чем за себя. Она сильно прихрамывала, и я подумала, что она могла сломать ногу. Я заставила ее стоять смирно и стала ощупывать ногу. Я жутко испугалась, меня трясло, по щекам текли слезы, и вдруг я поняла, что МОИ РУКИ СВЕТЯТСЯ! Да, так и было. На самом деле казалось, что они светятся изнутри, как маленькие свечки. Не могу дождаться, когда придут домой Ба и Де и я расскажу им!

P. S. С ногой Голубки все хорошо.

Морриган улыбнулась себе тринадцатилетней, с нежностью вспоминая детство, проведенное с милой, серой в яблоках кобылой, которая сейчас отправлена на заслуженный отдых. Годы, что Морриган будет в колледже, Голубка проведет, лениво пожевывая клевер, сытая и довольная, на самом зеленом пастбище Де. Тихонько рассмеявшись, Морриган подняла руку. Повернула ее ладонью вверх и уставилась на нее, сильно сосредоточившись. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем по ее ладони заскакал крошечный огонек. Но он сразу пропал, еще до того, как Морриган успела его как следует разглядеть. Она вздохнула и потерла руки – правую ладонь до сих пор покалывало, она казалась горячей. Но ничего больше. Она могла бы проделать это снова, но эффект сохранялся ненадолго. Ни бабушка ни дедушка не могли объяснить эту ее необычную способность. Они тоже понятия не имели о том, откуда она взялась и что означает.

Правда, ветру кое-что все-таки было известно. Все эти годы он шептал о родстве Морриган с пламенем, о том, что может нести свет, и говорил другие столь же загадочные вещи. Морриган не понимала, что пытаются объяснить ей голоса, а расспрашивать боялась. Вдруг окажется, что она расспрашивает дьявола? Этот способ был слишком сложный.

– Морги, милая, уже много времени.

От мягкого бабушкиного прикосновения Морриган дернулась так, словно ее коснулся оголенный провод.

– Вот дерьмо! Бабушка! Не надо ко мне так подкрадываться. Я чуть штаны не намочила от страха!