Богиня под прикрытием

— От нее пахнет Лексом. И Светой. И тобой, — нахмурился он.

— Вообще-то мы все вместе живем, если ты помнишь, — я пожала плечами.

— Ну да, ну да, — Матей потер лоб. — А почему она мне ее послала?

Я фыркнула. В любом другом случае я бы сказала, спроси ее сам. Но только не сейчас.

— Может, так она решила тебе напомнить, что ты обещал танцевать с ней на балу? — предположила я.

— Я всегда держу свое слово, — немного раздраженно проворчал Матей. — И к тому же, она сама еще не согласилась.

— Матей, ты забываешь, что мы на Земле. Здесь словам не придают такого значения, как у нас. И вообще, может это намек на то, что она готова принять твое предложение, — осторожно сказала я.

— К чему намеки? Я же сказал, что позвоню! — он как-то даже разозлился немного. — И знаешь, меня не покидает ощущение, что это она написала вовсе не мне!

Я скривилась. В принципе, он выводы сделал верные, но совершенно сейчас неуместные. Надо срочно спасать ситуацию!

— Ой, тогда наверное, это она мне писала! А потом перепутала! — воскликнула я и порывшись в сумочке, протянула ему открыточку, которой Маруся поздравила меня сегодня утром.

Матей впал в ступор. Он никак не мог понять, зачем девушки пишут друг другу валентинки. Пришлось ему объяснять, что эти сердечки порой просто шуточные знаки внимания для поднятия настроения и ничего более.

— Погоди, а тебе ее курьер принес? — уточнил он.

— Нет, она сама, — честно ответила я.

— А Свете? — Матей прищурился.

Я вздохнула. Пришлось косвенно сдать Светку, сказав что и ей Маруся открытку сама отдавала. Не могла же я позволить ему и дальше развивать мысль, что она кому-то там еще подписала валентинку, а отправила ему? Тем более, что Маруся этого действительно не делала! Выводы свои он озвучивать не стал, но когда я уходила, заметно повеселел.

Отсидев последние поллекции (со второй части нас опустили), мы с девчонками рванули в общежитие. Делать прически, наводить марафет, отглаживать платья и заниматься прочими процедурами для красоты нашей неописуемой. Лекса я с боем выпроводила из комнаты на кухню. В этот раз он тоже вознамерился втихаря понаблюдать за раздеваниями-одеваниями и даже местечко за подоконнике за шторкой занял! Света моему решению сначала противилась, но аргумент «вдруг колготки порвет» сработал идеально. Кот обиделся, пробурчав мне в мозг, что еще ни разу в своей жизни колготки не рвал, и ушел сам. Маруся в наших разборках не участвовала. Она ждала звонка Матея и опять нервничала. У нее все буквально валилось из рук.

Матей же все не звонил. Ближе к шести вечера я и сама начала переживать. Что он себе позволяет? Кто мне несколько часов назад втирал про верность своему слову? Пришлось идти к Лексу и просить узнать, чем там занимается его компаньон. Тут еще Света, как назло, увязалась за мной на кухню, поэтому переговорный процесс шел крайне сложно. Надо было еще и с ней видимость беседы поддерживать. Котяра долго воротил нос, потом все-таки поддался на уговоры и соизволил сообщить, что мой друг… спит.

«Ёлкии…!» — прокомментировала я эту новость, не найдя других приличных слов. Сначала хотела возмутиться, но потом вспомнила, что Матей фактически всю ночь работал. Конечно, ему надо отдохнуть немного. Хотя бы для того, чтобы быть в адеквате на предстоящем мероприятии, но немного же!

«Ррразбудить, что ли?» — хитро промурлыкал Лекс.

«Буди! — мысленно возопила я. — Он так весь бал проспит! Да и Марусе позвонить обещал!»

«Ах, Марусеньке, — кот сразу подобрался. — Тогда бужу!»

Он прикрыл глаза и устроился поудобнее на стульчике, подвернув под себя лапы. Со стороны казалось, что кот дремлет. А на самом деле Лекс связывался с Матеем. Через пять минут в соседней комнате зазвонил телефон. А еще через пять минут прибежала радостная Маруся и сообщила, что Матей заедет за нами через час. Я позволила себе выдохнуть. Вроде бы все идет по плану.

К моменту прихода моего друга мы были полностью собраны и даже в верхней одежде. Этот ход придумала Света, чтобы Матей наших платьев раньше времени не видел. Лекс нас проводил, пожелав хорошенько повеселиться, даже жаль, что его пожелание слышали только двое. Уже в дверях я почему-то обернулась. Кот восседал посередине небольшой прихожей с гордо поднятой головой и хитро щурился. Что-то задумал! Но времени размышлять на эту тему уже не было. Мы и так приехали практически к самому началу. Едва успели раздеться в гардеробе и немного привести себя в порядок. И да, наше трио в платьях единого стиля Матей оценил, просто дар речи потерял. В смысле, никак по этому поводу не высказался. Только хмыкнул, когда выяснилось, что и у него, и у Маруси маски оказались одного цвета — серебристого.