Богиня. Тайны жизни и смерти Мэрилин Монро

«Очень много рассказывала она о браке с Артуром Миллером, — говорит Филд, — делая упор на то, что она потеряла, о браке, который не состоялся, о потере детей. Она говорила, что хотела бы уехать из Голливуда, найти какого-нибудь парня — насколько я понял, что-то среднее между Ди Маджо и Миллером, — такого, который был бы обходителен с ней и в то же время мог быть интеллектуальным лидером и все время подталкивать ее. Она хотела жить в деревне, в корне изменив свою судьбу. Много внимания в разговорах актриса уделяла собственным недостаткам ума, неспособности уживаться с людьми, которыми восхищалась. Она говорила о своем возрасте, о том, что скоро ей исполнится тридцать шесть, а также о необходимости как-то держаться на плаву».

Филд видел, что Мэрилин много пьет. Он вспоминает: «У меня создавалось впечатление, что Мэрилин имела очень много сексуальных связей, длившихся всего одну ночь. По всему было видно, что это позволяло ей в какой-то степени расслабиться».

Филд с беспокойством отмечал, с какой скоростью развивалось очередное увлечение Мэрилин одним мужчиной. Речь идет о Хосе Боланьосе, мексиканском сценаристе, который был моложе ее на десять лет.

Боланьос, стройный молодой человек приятной наружности — пожалуй, даже слишком приятной, — начал ухаживание стремительно, отчего оно скорее походило на атаку. Сначала он прислал на серебряном блюде (семейной реликвии, по его словам) цветы Пэт Ньюком, пресс-секретарю Мэрилин. Ньюком, тронутая вниманием, познакомила Боланьоса с Мэрилин, чтобы та могла «выходить на люди и хорошо проводить время».

Прибывший утром Фред Филд понял, что мексиканец провел у актрисы всю ночь. Позже, когда Мэрилин поехала в Такско, Боланьос увязался за ней. Он появился в середине ночи, причем не один, а наняв несколько музыкантов, и у отеля спел ей жуткую серенаду. Несмотря на предупреждение Филда, Мэрилин продолжала встречаться с мексиканцем.

Боланьос происходил из семьи со средним достатком. Еще до встречи с Мэрилин он был уже довольно известен в мире кино. Себя он считал большим другом великого режиссера Луи Бюньюеля. В двадцатилетнем возрасте он написал сценарий для «Кукарачи», снискавшей самые восторженные похвалы, которые, однако, не поправили его дела, пошедшие на спад.

В беседе со мной в 1983 году Боланьос все так же превозносил Мэрилин. Он рассказывал, что роман их продлился до самой ее кончины, т. е. в общей сложности пять месяцев со дня знакомства, и что с ним она получала редкостное сексуальное удовольствие, которого не знала с другими мужчинами. Еще он утверждал, что незадолго до смерти она собиралась выйти за него замуж. Его адвокат и друг Хорхе Барраган повторяет то же самое — об этом же он говорил и в 1962 году, за несколько дней до смерти Мэрилин. Те, кто был близок с Мэрилин, рисуют довольно противоречивую картину.

По словам ее нью-йоркской горничной Лены Пепитоне, Мэрилин действительно упоминала о Боланьосе и говорила, что он хотел бы жениться на ней. На снимках, сделанных вскоре после ее визита в Мексику, можно увидеть Мэрилин, танцующую с Боланьосом. Она выглядит оживленной, но очевидцы добавляют, что она была очень пьяна в тот вечер. Другие современники, включая Пэт Ньюком, Юнис Меррей, а также парикмахера Джорджа Мастерса, подтверждают, что мексиканец приезжал в Лос-Анджелес.

Может быть, близость с Боланьосом была лебединой песней актрисы? Как мы увидим дальше, знакомство это вполне могло иметь мрачный оттенок. Независимо от того, какими мотивами руководствовался мексиканец, Мэрилин переживала смятение и чувство сожаления.

Незадолго до отъезда из Мехико она посетила Государственный институт защиты детей, который занимался обеспечением сирот и обездоленных подростков. Она намеревалась сделать пожертвование в сумме 1000 долларов, но потом в каком-то порыве разорвала чек и выписала новый на 10000 долларов.

Из сообщений некоторых репортеров мы узнаем, что Мэрилин собиралась взять на воспитание какого-нибудь мексиканского ребенка. Должно быть, в ней снова проснулась тоска по материнству. В недалеком будущем все это приобретет мрачную окраску.

Утром 2 марта, когда Мэрилин должна была лететь домой, ее никак не могли разбудить. Парикмахер актрисы Джордж Мастерс вспоминает: «Мне пришлось нести ее на руках. Помнится, я поднял ее с постели и вынес из комнаты. Похоже, она снова приняла слишком много пилюль». Со всклоченными волосами, в темных очках актриса, пошатываясь, появилась в аэропорту. В одной газете ядовито написали, что от нее пахло спиртным и что визит в Мексику закончился пьяным марафоном.

На прощание Мэрилин в адрес газетчиков бросила: «Адьос, мучачос»1, — и неустойчивой походкой пошла к самолету, который должен был доставить ее в Лос-Анджелес. Начался ее последний раунд.

Примечания

1. До свидания, мальчики (исп.)

Глава 37

Когда Мэрилин вернулась из Мексики, шел март. Именно тогда перед президентом Кеннеди замаячила угроза, что его чрезмерное увлечение женщинами может стать достоянием гласности. Штормовое предупреждение звучало уже давно.