Богиня зеленой комнаты

Она попыталась уйти, но он задержал ее и сказал мягко:

— Я слышал, что ваша матушка была больна. Дело в расходах на лечение?

— Да, мама больна, — подтвердила она.

— Долги?

— Это моя забота.

— Вот тут вы ошибаетесь, моя дорогая. Привлекательная внешность моих актрис — это моя забота. И я чувствую себя виноватым. Вы очень изменились после

нашего маленького приключения. Вы слишком взволнованы. Я сожалею. Мне казалось, что это именно то, чего вы хотели. Я не понял, что вы действительно хотели того, о чем говорили. Дороти, могу я предложить вам в долг?

Она колебалась. Ей нужны деньги. И почему, в конце концов, он не должен помочь?

— Я предпочла бы получить обратно мои прежние роли и жалование.

— Прежде возьмите деньги в долг, уладьте свои дела... потом вы сможете сосредоточиться на работе.

— Вы должны мне деньги в любом случае, — сказала она.

— Это другое дело. Больше похоже на прежнюю Дороти. Я дам вам в долг сто фунтов, вернете, когда заработаете. Приходите завтра утром в мой кабинет, я приготовлю чек.

Она пришла, получила деньги, заплатила по счетам и рассказала Грейс, как добр мистер Дэйли. Грейс развеселилась.

— Он, должно быть, неравнодушен к тебе, Долли, — сказала она. — Сдается мне, что его жена ревнует

— Ревнует? — бросила Дороти. — Зачем ей ревновать?

— Конечно, она ревнует к твоим успехам. Дороти вздохнула. Мама никогда не узнает о той

отвратительной сцене на чердаке.

Прошло несколько недель. Дэйли сдержал слово и дал ей лучшую роль; ее настроение улучшилось. Потребуется много времени, чтобы рассчитаться с долгом, но и это время наступит.

Куда бы Дороти ни шла, всюду она чувствовала на себе взгляд Дэйли. Она начала испытывать беспокойство, ибо знала, что он не потерял интереса к ней. Поэтому его ультиматум не застал ее врасплох. Добренький мистер Дэйли исчез, и перед ней стоял негодяй, доверившись которому она получила трагический урок. На сей раз у него было новое предложение: он

хочет, чтобы она принадлежала ему по своей доброй воле, у него нет ни малейшего желания применять силу.

— Все будет иначе, — сказал он ей. — Первый раз... это было развлечение. Но мы не хотим повторения спектакля. Я снял для нас квартиру, мы будем ходить туда, когда я этого захочу, и вы будете довольны, моя дорогая, я вам обещаю.

— А я вам обещаю, что вы можете сохранить это гнездышко для других.

— Я сыт по горло другими, но не Дороти.

— Вы невыносимы.

— Я знаю это. А вы восхитительны. Поэтому я вынужден идти на все, чтобы добиться вас. Вы слишком холодны, дитя мое. А я никогда не мог терпеть холодных женщин. Вам следует измениться, и думаю, что нам это удастся. Я подозреваю, что наш первый опыт не столь неприятен вам, как вы хотите внушить мне и себе.

Она отвернулась, но он поймал ее руку.

— Не забывайте, вы должны мне деньги. Я могу упрятать вас в долговую тюрьму.

Долговая тюрьма! Тень ее всегда висела над бедняками. Полный крах отчаявшегося человека, которого так часто не удавалось избежать!

Он рассмеялся, увидев, как она побледнела.

— Не нужно бояться, моя дорогая. Лучше будьте ласковой. Это все, о чем я прошу.

— Вы обещали мне, что я смогу выплачивать долг по частям.

— Я передумал.

— Но...

— Я хочу, чтобы вы вернули долг сейчас. Не будьте дурой, Дороти, вам не понадобятся деньги, чтобы расплатиться со мной.

— О... Вы...

— «Невыносимы!» Это вы уже говорили. Не повторяйтесь, моя дорогая. Можем мы увидеться сразу после спектакля? Я дам вам адрес. Это недалеко. Перестаньте ломаться, это вам не к лицу. Вы созданы, чтобы наслаждаться жизнью, и, Бог даст, будете. Сегодня вечером вы станете нежной и любящей, и я обещаю вам, что вы забудете все свои неприятности с долговой тюрьмой и маленькими ролями. Все это для вас кончится. Дороти, дорогая, единственное, что вы должны помнить, — нельзя платить хозяину насмешками.

Он слегка подтолкнул ее, он не сомневался в успехе.

Дороти уходила, не разбирая дороги, как слепая. Что ей делать? Сбежать вместе с семьей? Куда? Грейс еще не вполне здорова. Это убьет ее. Если же она согласится, Грейс ничего не узнает... Она вернет свои большие роли... Что мне делать, спрашивала она себя.

С того дня она стала любовницей Дэйли.

На сцене Смок-Али Дороти пела песню о девушке, продавщице устриц, пришедшей в город с корзиной, которую она непринужденно и изящно несла на голове. Дни и ночи ходила она по городу, предлагая всем устрицы. А потом... потом, после того, как ее бросил возлюбленный, она стала развлекаться с разными людьми на маскарадах, и больше не продавала устриц... Дороти пела под гром аплодисментов. Зрителей не трогали ни банальные слова песни, ни ее простая мелодия. Их волновала сама Дороти Фрэнсис, маленькая, изящная, искренняя, смотрящая на мир так, словно это она сама раньше бродила по городу с корзиной устриц, а теперь превратилась в гулящую девицу и веселится, где придется.

Теперь, когда к ней вернулись лучшие роли, слава ее росла, и на спектаклях, в которых она была занята, театр всегда был полон; когда она исполняла свои песни, публика не отпускала ее и заставляла бисировать.