Богоборец

Раньше я думал, что скоро и шантажировать станет нечем, вот Рим и торопится успеть воспользоваться преимуществом, пока оно таковым является, однако судя по словам Конрута, всё у них с флогистоном нормально. Добывают, урроды…

Вдруг на вокзале началась какая-то суета. Приглядевшись увидел Доменико и Петру, спешащих к вагону. Паровоз разгоняется очень медленно, так что времени у них достаточно. Честно говоря, сердце обмерло. Петра всё же решила ехать со мной? Отказать не смогу, но так мне будет тяжелее. Девушка, тем временем, прошла мимо вагонной двери к окну, из которого я высунулся чуть не по пояс.

— Я пришла тебя проводить, — строго сказала Петра. — И хочу сказать: бойся не вернуться, Диего Кровавый, потому что, если ты сложишь голову, ты оставишь не только меня, но и нашего будущего ребёнка.

С этими словами моя невеста развернулась спиной и зашагала прочь с вокзала, оставив меня осознавать услышанную новость.

Я же оставался в прострации. В голове был только белый шум, перед глазами потемнело. Я почувствовал, как меня затаскивают обратно в вагон. Спасибо Кере, не то я мог бы и вывалиться. Перед глазами начало проясняться. На соседнем сиденье рядом с Керой обнаружился улыбающийся Доменико.

— Ну что, поздравляю, брат! Вот это новость, правда! Ох, я как представлю, как буду рассказывать племяннику про наши похождения… — Брат аж от удовольствия зажмурился.

Откровенно говоря, первым моим порывом было плюнуть на всё и выпрыгнуть из вагона. К тому времени, как я смог внятно соображать, поезд уже давно набрал скорость, но меня бы это не остановило, конечно. У меня будет ребёнок! И я не хочу, чтобы он жил в стране, в которой нормально приносить в жертву любого неугодного, лишь бы получить ещё капельку силы и немного волшебного флогистона. А значит, я должен вернуться в Рим и доделать дело. И у меня меньше девяти месяцев на то, чтобы всё успеть — не желаю, чтобы Петре пришлось оставаться одной в тот момент, когда… нет, ну какой ужас! Я подумаю об этом позже.

— Стоп! — опомнился я. — А ты что здесь делаешь?!

— Как что? — удивился парень. — Ты, между прочим, украл моих женщин! И сам опять собрался гекатонхейрам в пасть! Неужели ты думал, что я останусь?!

Вообще-то думал, что да, останется. Доменико, как главный претендент на главенство в роду, сейчас очень занят. Вряд ли доминус Маркус обрадуется, узнав, что его непутёвый сын бросил все дела, и усвистал в метрополию, где нам, вообще-то, лучше не показываться. Ещё и в компании с неуравновешенным старшим братом, который тоже оставил дирижабельный завод вместе с мастерской. Ещё и на финальной стадии — на самом деле, уже в следующем месяце мы планировали финальные испытания дирижабля. Несколько раз уже поднимали огромную машину в воздух, и последние два раза оставались только мелкие недоделки. Машина получилась на мой взгляд ужасно медленная, громоздкая, и не слишком безопасная — не удивительно, с водородом-то в качестве подъёмной силы. Однако все, кто был в курсе разработок оставались в полном восторге. Особенно — тартарцы. Собственно, из-за них я и не переживал за завод. В последнее время они на нём очень прочно обосновались, и были в курсе всех работ и процессов. Полагаю, благодаря им там без меня ничего не рухнет, тем более я написал управляющему, что к советам Агнии, Комо и Гаврилы можно прислушиваться почти как к моим.

— Дядя будет в ярости, — покачал я головой. — Особенно если с нами что-нибудь случится. Ты подумал, как будет твоим родителям, если мы оба там помрём?

— Ты уже как-то спрашивал, — отмахнулся Доменико. — Переживёт как-нибудь. Тем более, у них сейчас есть, чем заняться — скоро первый внук! Или внучка! — брат выглядел довольным, как слон после трёхведёрной клизмы. — Лучше бы, конечно, внук. Если это будет мальчик, то они, наконец, успокоятся по поводу наследника. Девочку, конечно, тоже можно, но это всё-таки больше мужское дело, так что отец предпочтёт на месте главы видеть мужчину. А вот тебе достанется, и сильно! — мерзавец зажмурился ещё более мечтательно. — Представляешь, что тебе скажет доминус Маркус, когда узнает, что ты оставил беременную невесту одну? Да что там отец, мама тебя уничтожит. Ты её просто ещё не видел в гневе — поверь, это по-настоящему страшно.

Застращал меня братец до невозможности. Я даже немного отвлёкся от собственных переживаний о том, как некрасиво я поступил по отношению к Петре. Всё-таки хорошо, что она мне не сказала раньше, когда мы прощались. Тогда бы я точно никуда не уехал — просто не смог бы. И страдания Конрута не помогли бы. Наверное, я эгоист — моя семья мне ближе и важнее.

* * *