Богоборцы 3

— Самому стать богом. — Вот теперь Гиршман не улыбался, а глядел на меня зло и цепко. — Только так. И ты привёл меня сюда, за что тебе сердечная благодарность. Только вот извини меня, Витюша, но отпустить я тебя не могу. Всё понимаю, но сил мне понадобится много, так что придётся и твои позаимствовать.

— Сука, — я задёргался, но артефакты держали крепко. — Тварь! Да я тебя…

— Покричи, Витюша, покричи, — сочувственно покивал старый мудак. — А лучше поплачь. Легче помирать будет. Уж я-то знаю, навидался. Сначала все герои, а как до дела дойдёт, плачут, умоляют, матушку зовут. Или богатство сулят, мол, всё отдам, только пощади. А зачем мне что-то отдавать, я и сам возьму. Думают, если надежда какая есть, помирать легче, вот и тужатся, стараются. Верят, что, может быть, вернутся. Зато потом в глазах такая грусть… уж лучше просто поплачь и сдайся. Те, кто не дёргается, такими спокойными на тот свет уходят, ну хоть картины пиши.

— Я убью тебя, мразь, — от ярости мои глаза пылали алым светом, но при этом я себя прекрасно контролировал. — Клянусь.

— Ох, Витюша, — покачал головой Гиршман и отошёл. — Расстраиваешь ты старика. Но некогда мне тебя уговаривать. Хочешь, борись. Мне же проще будет. А пока займёмся нашей богинюшкой. Ну что, Алтын Ай, нашёл я тебя.

— Глупый ты, — Золотая баба, казалось, не испытывала никаких неудобств и ничего не боялась. — Хочешь богом стать? Попробуй.

— Так и попробую, чего нет-то, — снова мерзко улыбнулся Паук. — Серёженька, неси его сюда. Пришла пора заканчивать, а то, глядишь, заявится кто незваный, всё дело испортит.

Я внимательно следил, как пацан тащил к хозяину ещё один кофр, не забывая при этом изображать активную борьбу. Небольшой, гораздо меньше, чем был у Смешера, валяющегося неподалёку. Видимо, там был важный артефакт, с помощью которого Паук и собирается высосать жизнь и силу у богини, а затем у меня. Было мне жалко Золотую бабу? Да не особо. Да, она правильно сказала, что в целом упрекнуть её не за что, в книгах о ней писали то же самое, однако она была богиней. Врагом. Я не фанатик, но рядом с ней мне было физически неуютно. Это не страх или что-то такое, а ощущение, будто я что-то забыл. А тут ещё эти намёки, да такие жирные. Чемпион богини клубничных полян. Это что вообще за хрень? Кто это, что за поляны? И какой из меня чемпион, если я даже не в курсе этого.

Вот ради ответов я бы жизнь ей спас. Да и в целом придётся, ибо ради этого я в такую жопу и забрался. Пусть старый мудак верил в своего менталиста, я точно знал, что никто в моих мозгах не шарился. Я просто решил, что самый умный. Зажрался, зазвездился. Но, с другой стороны, всё же получилось. Я здесь, Паук расчехлился по полной. Осталось лишь сделать последний шаг, и всё. Главное, дождаться сигнала…

Тем временем пацан добежал до хозяина и протянул ему кофр. Гиршман трясущимися руками расстегнул замки, затем приложил палец к небольшому окошку, и только после этого крышка откинулась, и он вынул из чемоданчика кинжал. Небольшой, с локоть общей длины, но с его появлением, казалось, свет потемнел. Будто солнце что-то закрыло. Да и сам нож с виду вызывал дикое отвращение.

Короткое трёхгранное лезвие было усеяно зазубринами, затрудняющими извлечение его из тела, а рукоятью ножа служила фигура демона, судя по виду, индийского. Они любят такие украшения и вычурности. Но самое противное, что он шевелился, разевая пасть, усеянную острыми клыками, и стоило Пауку сжать рукоять, как демон вцепился ему в руку, жадно зачавкав.

— Помнишь его? — Стремительно бледневший Гиршман продемонстрировал кинжал богине. — Это тот самый пхурбу, что создал Нарака, с помощью которого он стал богом.

— Для этого он убил сотни тысяч человек, — вот сейчас Алтын Ай не казалась безмятежной, а наоборот, хмурилась в гневе, — и стал демоном. И ты хочешь пойти по такому пути? Глупец!

— Боги, демоны, — хрипло рассмеялся Паук, — плевать! Зато я буду жить вечно! И править всей Землёй! Эти жалкие людишки склонятся под моей пятой, или я уничтожу всех и каждого!

— Понятно, мания величия. — Я тяжело вздохнул, ибо работать с психами всегда сложно. — Слышь, демон недоделанный. Убери ковырялку, и даю слово, я тебя не убью, даже несмотря на то, что ты угрожал моей семье!

— Они уже мертвы, — отмахнулся от меня Паук. — Я же обещал, что ты с ними встретишься. А сейчас…

— Да как вы меня задрали, — я плюнул, и тут в ухе раздался шёпот, которого я так долго ждал: «Ну наконец-то! Поехали!»

Взмах руки, и Смешер, сорвавшийся с места, врезается сначала в одного урода, держащего меня под контролем, а затем в другого. Третий сам вдруг разваливается на несколько частей, а следом за ним и дерево на краю поляны, попавшее под удар Воздушных лезвий. Скуратов, как всегда, бьёт от души, чтобы наверняка, но в данный момент мне нет дела до его точности. Я срываюсь с места, из положения лёжа, за пару секунд преодолевая расстояние до Паука. И наношу удар.