«Богородица, прогони!» Кто заказал «наезд» на Церковь?

Проханов постепенно распаляется, как шаман, доводит себя до экстаза и чуть ли не общается с духом самого диктатора: «Сталин создал не просто глыбу государства. Он пронизал его мистическим светом, наделил запредельной мечтой, поместил в лучезарный ореол сказочной утопии о вселенской справедливости, о братском равенстве, о достижении райского блаженства. Не об этом ли грезила веками русская душа, пели свои былины сказители, писали свои свитки старообрядцы, философствовали русские мистики и социалисты? Коммунизм был синонимом Беловодья, «хождением за три моря», где расстилалась райская страна, божественная ВДНХ с золотым фонтаном, из которого изливалась «живая вода» бессмертия.

Сталин не просто манил народ из-за горизонта этой нарисованной на клеенчатом коврике картинкой. Направил народ в недостижимое, в сказочное. В «третье царство, в третье государство», за жар-птицей, за Василисой Прекрасной, за Кощеевой смертью. Туда, куда издревле звала русского человека народная сказка, народная мечта, народная вера в Чудо. Сталин – провозвестник Русского Чуда, великий русский сказочник и былинник, построивший университетов и институтов больше, чем преподобный Сергий монастырей и приходов. Сталин реализовал это Чудо в мистической Русской Победе сорок пятого года. Все народы, населяющие Империю Сталина, сочетались в единый народ-победитель. И это солнце, воссиявшее однажды над поколением неповторимых богоносных людей, уже никогда не погаснет в их внуках и правнуках».

Трепетная любовь к самому кровавому диктатору всех времен и народов причудливо сочетается в душе Проханова с «православным мировоззрением». Более того, оказывается, он получал поддержку и в церковных верхах, и от известных православных старцев. «Я не неофит и всегда мыслил в категориях православного мировоззрения, – говорил писатель. – На политическую деятельность еще в августе 1991 года меня благословил митрополит Иоанн (Снычев). В 1993 году я получил благословение на свои труды от иеромонаха Филадельфа, который впоследствии стал иеросхимонахом. Незадолго перед своей кончиной меня благословил псковский старец с острова Залит протоиерей Николай Гурьянов. Для меня Церковь – это канон. Я никогда не кину в нее камень, так как во многом она является последним оплотом духовного единства и суверенитета России».

Проханов считает себя религиозным человеком: «У меня есть мистический опыт, от которого я никогда не откажусь, именно он меня и сформировал. С детства я находился в религиозной атмосфере. Еще при советской власти моим самым близким другом был непатриархийный, гонимый священник Лев Лебедев». (Любопытно, что в советское время Проханова называли «соловьем Генштаба» за его советские романы на афганскую тему.)

Однажды Проханова спросили, имеют ли право коммунисты идти на союз с Церковью, учитывая, что верующие подвергались в СССР жестоким гонениям? Проханов среагировал мгновенно, но шаблонно: «Христианское миросозерцание призывает молиться за своих гонителей, и мне кажется, что православные в глубине души не должны испытывать ненависть к коммунистической эпохе».

Такое оправдание массовых убийств с использованием заповеди о всепрощении само по себе нелепое, оно не выдерживает никакой критики, хотя бы потому, что предлагает, по сути, молиться, например, за царя Ирода или простить тех убийц, которые истязали мучеников, причисленных позднее Церковью к лику святых.

Но Проханов исступленно бормочет, как в бреду: «У воюющего народа был Сталин – вождь, в котором сфокусировались бессчетные людские верования, бесстрашие, чувство неодолимости Родины. Гений Сталина превосходил его полководческий дар, его блистательный дипломатический ум, его несгибаемую волю. Сталин был тем световодом, сквозь который мистические лучи истории озаряли народ, делая его носителем исторической правды. Превращали русскую историю в мировую. Русскую Победу – в путеводную звезду человечества. Сталин ухватил рычаг истории, сумев развернуть ее от бездонной фашистской пропасти к грядущему преображению мира».

Сталин и Православная церковь – вот, по мнению Проханова, две опоры великой России: «Православная церковь волею русской истории всегда спасала страну. Вдохновляла князей на битвы. Создала идеологию «Третьего Рима». Хранила в своих глубинах «имперский проект», когда вокруг бушевали либеральные страсти, носились демоны смуты, дробившие страну на осколки. Это чувствуют сегодняшние «государственники». Церковь поддерживают оставшиеся «силовики». Некоррумпированные чиновники. «Оборонщики»-технократы. Патриотические художники и политики. Бывали периоды, когда глава Церкви, Святейший Патриарх, становился во главе России. Таким «государем» был патриарх Никон, вставший вровень с царем. Такую же ношу, находясь в темнице, взял на себя Гермоген, когда опустел русский Кремль. В зарубежной практике известен митрополит Макариос, ставший политическим главой Кипра».