Богословие творения

Если относиться к современным научным открытиям всерьез, трудно поверить во всемогущество и всеведение Бога в том смысле, в каком учили об этом схоласты. Бог, о котором говорит современная наука, мало похож на образ, созданный философами и богословами Средневековья. Зададим себе трудный вопрос: мог ли Господь предвидеть, что в «четырнадцатимиллиарднолетней» вселенной появится человек? Допустим, Богу ведомо все: и все законы физики, и все действующие во вселенной силы. Но и в таком случае мог ли

Он наверняка знать, что возникнет человеческая жизнь? Если мы последовательно придерживаемся научной точки зрения, согласно которой, помимо необходимых процессов и таящихся во вселенной безграничных возможностей, существует также фактор случайности, становится очевидно, что окончательный результат был вряд ли известен даже Богу. Конечно, богослову полагалось бы ответить иначе: Бог трансцендентен, пребывает вне времени и пространства, и потому все события для Него – «как день один». Но в данном случае я хотел бы подчеркнуть имманентность Бога тому мирозданию, происхождение которого по-прежнему остается для нас загадкой.

Утверждать имманентность Бога – вовсе не означает «ограничивать» Его. Напротив, Он предстает Создателем вселенной, наделенной внутренним динамизмом и потому способной соучаствовать в Его творческих деяниях. Заметим, что именно такой взгляд на творение отстаивали богословы первых веков, в частности Августин в комментарии к Книге Бытия. Поэтому христианам, особенно если они хоть немного уважают науку, пора бы наконец понять, что Бог – не диктатор, не ньютоновский «часовщик», сотворивший вселенную как отлаженный механизм. Скорее Он похож на родителя или друга, готового всегда поддержать или утешить, и Писание дает немало подтверждений тому. Языком ярких антропоморфных образов оно говорит о Боге, который гневается, вразумляет, «вскармливает» вселенную. В богословии хорошо известна концепция непрерывного творения, и, если бы нам удалось осмыслить в ее контексте современные научные открытия, и богословы, и «простые верующие» от этого только бы выиграли. Бог действует во вселенной. Однако вселенная обладает некоторым запасом собственной жизнеспособности и этим напоминает ребенка. Она, как и всякое дитя, способна откликаться на ласковое, приветливое слово. Конечно, родители воспитывают свое чадо, но вместе с тем стараются сохранять и развивать его неповторимость, его жизненные силы. Они призваны дать ребенку свободу, чтобы он мог вырасти, повзрослеть, сделать свой выбор, найти свой путь, должны сказать ему те животворные слова, которые куда сильнее всех наставлений и повелений. Именно так Бог поступает со вселенной.

Конечно, это очень зыбкие, приблизительные образы, но как еще говорить о Боге? Мы можем мыслить о Нем лишь аналогиями, и одним из источников «аналогического» знания может стать вселенная, какой она предстает сегодня. Современной науке есть что сказать верующим людям о Творце. Конечно, она способна существенно поколебать традиционные представления о Боге, но эта встряска несомненно пойдет нам на пользу. Бог в своей бесконечной свободе непрестанно творит мир, который по-своему свидетельствует об этой свободе на каждом этапе постоянного становления. Он позволил вселенной «расти», непрерывно усложняться и стать тем, чем она станет. Творец не вмешивается, а дает свободу, соучаствует, любит. Но удается ли, стремясь избежать крайностей грубого креационизма, тем не менее сохранить и передать особенности религиозных представлений не только о возникновении жизни, но и о духе? Время и диалог покажут.

6. Жизнь как плод замысла: приглашение задуматься

Вот уже два десятилетия космологи напряженно спорят об «антропном принципе». Представления о нем варьируются от так называемого слабого принципа, согласно которому мы, наблюдатели во вселенной, способны видеть лишь вселенную, соотносимую с нами, до «сильного», предполагающего, что все ленной присуща некая независимая от человека внутренняя телеология. Для наших рассуждений особый интерес будут представлять два хорошо известных космологических факта:

(1) чтобы появился человек, понадобилась «точная настройка» природных законов и физических констант, что подтверждается многообразными эмпирическими исследованиями вселенной;

(2) общепринятой космологической теории, объясняющей, почему эти константы и законы должны были оказаться именно такими, не существует.

Некоторые из упоминавшихся здесь примеров не раз обсуждались учеными. Основной аргумент, как правило, звучит так: опытно установленные значения многочисленных физических констант: скорость расширения вселенной, масса и заряд электрона в соотношении с протоном, гравитационная постоянная и т. д. – настолько точны, что при малейшем (примерно в одну миллионную) отклонении человек бы не появился. Но откуда, спрашивается, взялась такая точность?