Бои без правил

Увидев превратившуюся в кровавое месиво голову одного из своих недавних церберов, того самого, кто применил к ней силу и совал пистолет ей в лицо, Марина, не сдержавшись, громко и даже как-то визгливо вскрикнула.

Одновременно стоявший за ее спиной охранник Костя вскинул оружие. Но его остановили слившиеся в одну команду голоса Хижняка и Логинова:

— СТОЯТЬ!

— НЕ СТРЕЛЯТЬ!

То, что кричала не только она, неожиданно привело Марину в чувство. Она вышла из зоны обстрела, вопросительно взглянула на Виктора. Тот, зная, что Хантер в тылу и может появиться в любой момент, именно такого выхода не ожидал. Потому проговорил слишком поспешно, сбившись на скороговорку:

— Стволы на землю! Марина, забери!

Красная точка, казалось, прожигала лицо Логинова. Не решаясь даже качнуть головой, он разжал пальцы. Пистолет со стуком упал на пол, примеру старшего последовал и охранник Костя. Марина, стараясь не смотреть на окровавленный труп, споро подобрала оружие и, не зная, куда его девать, положила на стол. Пистолет, отобранный у него, Виктор вернул себе сам, отступил так, чтобы под прицелом оказались оба, и, уже окончательно опомнившись, велел:

— Сели вон туда! Оба! Руки перед собой!

Логинов и Костя, вытянув вперед руки — охранник к тому же зачем-то растопырил пальцы, — попятились к дивану и уселись рядом.

— Ну, прямо ласточки на проводе! — съязвил Виктор.

— Ты зря так делаешь, Хижняк, — процедил Логинов. — Уже не шутки, убит сотрудник…

— Значит, меня убивать можно. Я не сотрудник. И людей похищать можно, правильно? Заткнулся бы ты, Коля. Вас сюда никто не звал, так что кушай, чего заказал.

Красная точка прицела уже исчезла, и через минуту в комнату вошел Антон Хантер, пижонисто положив трофейное ружье на плечо.

— Good morning! — громко проговорил он. — I hope you are feeling well.

— Вряд ли они хорошо себя чувствуют, — ответил за остальных Хижняк и, не скрывая раздражения, добавил: — Мы так не договаривались! Что ты творишь вообще?

— Ты недоволен? — Хантер с деланным удивлением вскинул брови. — Ты хотел их просто отшлепать? Тогда для чего меня с собой взял?

Недоумение, вызванное появлением Хантера, сменилось на лице Логинова злобной яростью.

— Хантер! — невольно воскликнул он и с ненавистью посмотрел на Виктора. — Хижняк, теперь тебе точно не отмазаться! Ты связался с Хантером!

— Закрой пасть! — не собираясь больше сдерживаться, рявкнул Виктор. — Я пока не решил, что с тобой делать!

— Зато я решил. — Хантер оглядел присутствующих, перехватил винтовку, держа ее теперь наперевес. — Ты меня удивляешь, Виктор. На что ты вообще рассчитывал, когда предложил идти сюда вместе, выручать твою женщину?

— Это он? — Марина кивнула на Хантера. — Точно он? Правда?

— Ну, сама видишь — опознали. — Хижняк тоже не спешил опускать оружие, лихорадочно соображая, как ему вести себя дальше.

Как ни верти, Хантер прав: он понимал, что делает своим союзником, пусть ситуативным и временным, профессионального убийцу. Однако Виктор по-прежнему не знал, должен ли он сейчас мешать ему, заодно спасая от верной смерти Логинова, к которому пылал не меньшей ненавистью, чем Хантер. А заодно — его единственного оставшегося в живых товарища.

— Там сколько человек было? — спросил он, чтобы хоть как-то отвлечься.

— Там? — переспросил Хантер и тут же сообразил: — А, во дворе? Один.

— Живой?

— Пока да. Я не убиваю тех, кого перед этим вырубил. Приковал к дереву твоими же наручниками, Виктор.

— Что решаешь?

— Подумать надо. Кстати, — Хантер развернулся к Логинову всем корпусом, — детей я тоже не убиваю. И женщин. Тебе понятно?

Марина тем временем подошла к Виктору, встала рядом. Очень хотела прижаться к нему, крепко обнять. Еще сильнее хотелось уйти отсюда, чтобы не видеть того, от чего она большую часть своей жизни старалась убежать, держаться подальше. И еще она, кажется, впервые за все время, что знала Хижняка, почувствовала его неуверенность.

— Очень хорошо! — не унимался между тем Логинов, хотя и старался при этом не делать резких движений. — Хижняк, ты хоть понимаешь, что стал соучастником убийства? Ты — сообщник Хантера! Ты хоть осознал, что сделал?

— Я нашел его и привел тебе, — ответил Виктор, изо всех сил пытаясь справиться с желанием разрядить обойму сначала в Логинова, а потом сразу в того, с кем пришел сюда: другого логического выхода пока не видел.

— Вот что я скажу, — вмешался Хантер. — Если ты собирал на меня материал, то должен знать, что я никогда не работаю с сообщниками. Я всегда все делаю один, как и в этот раз. Послушай, ты даже глупее, чем я думал. Ни в Америке, ни в Европе таких глупцов в полиции не держат… Или откуда ты там, меня не касается. Ваши трупы спишут на Хантера, и правильно сделают. Мне все равно, скольких на меня еще повесят. Мне вообще все равно , в кого стрелять. Ну а Хижняка здесь не было. Или ваша вот эта операция, — он обвел рукой комнату, показал рукой на притихшую Марину, — ваше пребывание здесь, законно все? Ты выполняешь официальное задание на чужой территории, похищаешь людей — и это все с кем-то согласовано? — Он повернул голову к Виктору и сказал: — Уходи. Ты сделал все, что хотел. Догнал и поймал меня. — Хантер усмехнулся. — Освободил свою женщину. Наказал тех, кто собирался тебя убить… Дальше — мое дело, пусть тебя совесть не мучает.

— Почему она не должна меня мучить? — вырвалось у Виктора.

— Тебя же не терзает совесть за каждого, кого я… Ну, сам понимаешь. Вот и сейчас не терзайся.

— Никуда я не пойду! — заявил Хижняк, тут же объяснив: — Я еще с ними не закончил. Вернее, с ним вот.

Отстранив от себя Марину, он подступил ближе к Логинову, стараясь при этом не перекрывать Антону сектор обстрела.

— Видео, где Хантер бросает в урну торгового центра взрывчатку, — монтаж. Твоя работа? Быстро говори!

— Моя, — подтвердил Логинов.

Запираться в его положении было глупо, тем более что Виктор спрашивал, судя по всему, о том, в чем уже не сомневался.

— Зачем?

— Для тебя. Эксклюзив. Нам нужен был кто-то посторонний, напрягли киевских коллег, пускай подумают. Они ведь тоже Хантера прощелкали. Ваш Неверов вспомнил о тебе в частном порядке. Ты годился для такой одноразовой акции. Но тот же Неверов сказал, что ты мужик с гонором. На тебя невозможно надавить, теперь, во всяком случае.

— Что он имел в виду?

— Не объяснил. Да и не надо мне. Слово за слово, Неверов ляпнул: вот если бы Хантер беременную женщину застрелил или ребенка похитил, с Хижняком договориться было бы легче. Вот тебе и оперативная комбинация… А дальше, извини, ты уже сам завелся. Говорил же тебе, чтобы возвращался в свой Киев, так нет, приспичило ему… Доигрался…

— Мы все доигрались, — ответил Виктор и тут же исправился: — Вы все доигрались. Я сказал бы даже — заигрались. Все, что тут произошло, — твоя вина, Коля, только твоя.

— Эва! Прокурор, тоже еще… — Логинов хмыкнул. — И меня зовут Николай, если ты забыл.

— Это для таблички. На кладбище. И для некролога, — заметил Хижняк. — Да, еще одно, Коля. Исповедуйся до конца, раз начал. Меня надо было остановить. Хантер должен был убить Дорохова. Мешать ему уже не нужно. ПОЧЕМУ?

Логинов выдержал его пронзительный взгляд, проговорил после небольшой паузы:

— А вот это, Хижняк, не твоего ума дело. Лучше тебе этого не знать, послушать Хантера, забрать свою бабу, повернуться и убраться отсюда строевым шагом. Дружок твой, — он кивнул в сторону киллера, — уже тебе алиби обеспечил. Отмажешься. Я так понимаю, тебе не впервой.

— ПОЧЕМУ?

— По кочану! Витя, тут твоя упертость ослиная не поможет! Это тебе не за Хантером по миру гоняться, тут сложнее все! От таких знаний только хуже будет…

— ПОЧЕМУ?!

Щелк!

Это Хантер передернул затвор.

— Знаешь, Виктор, мне это тоже становится интересно. Получается, те, кто обязан меня ловить, мне же и помогали. Сейчас он все расскажет.

Ствол нацелился в голову Логинова.

Потом, переместившись влево, уставился на молчавшего Костю.

Марина снова вскрикнула и зажмурилась.

Хижняк крепко сжал рукоять пистолета. На его глазах Антон Хантер снова собирался убить человека, он уже сделал это несколько минут назад, и если…

Дальше Виктор ничего придумать не успел.

Звякнуло выбитое чем-то плотным и тяжелым оконное стекло. Сразу же раздался громкий хлопок, что-то ослепительно вспыхнуло, потом еще раз, еще, за спиной, там, где двери, загрохотали тяжелые шаги. И Хижняк, еще не до конца понимая, что происходит, бросился к Марине, подмял ее под себя, прикрыл, повалил на пол.

Крики, звуки ударов, приказы бросать оружие, лежать и не двигаться.

А затем чьи-то руки подхватили Виктора, помогли ему подняться. При этом отобрав пистолет, разжав стиснутые на рукоятке пальцы.

Теперь можно было осмотреться. Дом в один момент наполнился бойцами в спецкостюмах, в том числе со шлемами на головах. Они уже скрутили Хантера, Логинова, Костю, обследовали остальные комнаты, не обращая на Хижняка с Мариной ровным счетом никакого внимания. Сразу же среди них появились двое: один в милицейской форме — Виктор разглядел майорские погоны, — другой в штатском, при костюме и даже при галстуке.

— Надоел ты, Хижняк, — сказал он, но, похоже, не слишком раздраженно, скорее печально. — Умеешь же людей напрягать, что за натура дурная…

Так терпеливый педагог отзывается о способных, хотя и не слишком послушных учениках.