Бои без правил

Сейчас повод был, и я все сказал, как сам себе написал. Получилось неплохо. Единственное, я попросил девушку не резать комментарий про Богомировых, а если захочет резать, то тогда вообще не показывать разговор в эфире.

После девушки-репортера ко мне подошел следователь. Мужчина долго задавал мне вопросы, а потом все же выписал пропуск на выезд мне и моим людям.

– Ты меня вообще слушаешь?! – возмутился Павел.

– Прекрати орать! – с нажимом сказал я, сделав вид, что именно это и делал. – Ведешь себя как дешевая проститутка, у которой отобрали заказ!

– Что?! – воскликнул он, вставая.

– То! – встал уже я и сформировал «шаровую молнию» в руке. – Я тебя не боюсь! Хочешь драться? Давай проверим, чье кунг-фу сильнее!

– Я говорил! А ты меня не слушал! – зло сказал Павел, останавливаясь.

– Я что, первый человек, который тебя не слушает?! – спросил я издевательски. – У нас сложные времена! Я приехал к тебе, чтобы обсудить ситуацию, а ты опять накаляешь отношения!

– Ты должен мне подчиняться! – возмутился старший брат и, понизив голос, добавил: – Я исполняю обязанности главы клана!

– Ну и исполняй дальше, – спокойно ответил я, а сам развернулся, чтобы уйти.

– Я тебя не отпускал! – чуть ли не рыча от бешенства, сказал Паша. – Я…

Что он хотел дальше сказать, не знаю, но я чувствовал от него угрозу, вот только претворить ее в жизнь ему не дали. Прозвучал звонок комуникатора, и голос секретарши сказал:

– Павел Викторович, главы родов, кроме вас с Арсением Викторовичем, уже в малом зале совещаний.

– Хорошо, – напряженным голосом ответил он.

– Сбор по этому вопросу? – спросил я, кивая головой в сторону беззвучно работающего телевизора.

– Да, – ответил Павел, сел в кресло, налил себе полный стакан воды и выпил. А потом, посмотрев на меня, еще раз налил себе стакан воды и выпил. О чем он думал, я не знал, но видел, что брат принял какое-то решение, и я уже ждал продолжения его увещеваний. Но он задал вопрос: – Ты пойдёшь на совещание?

– Пойду, – быстро ответил я, поворачиваясь к нему всем корпусом. На что он скривился, словно съел лимон.

– Ладно… Садись, поговорим, – кивнул он на стул перед собой.

– Хорошо, – немного подумав, ответил я.

Павел вел себя странно, не так, как обычно, то есть не как задница. Он явно решил поговорить, а не устраивать детский сад, как это обычно бывало. Разрушать это его начинание я своими руками не собирался. Парень был мне нужен хотя бы минимум в адекватном состоянии. Худой мир с ним лучше войны.

– О чем именно ты хочешь поговорить? – спросил я и поспешно добавил, пока он не принял это за оскорбление: – Нас ждут другие главы родов.

– Потерпят! – резко заявил Павел. – Не дело сыновьям главы клана, которые стали главами родов, спешить на совещание, как на пожар.

Я пожал плечами, показывая, что мне в принципе все равно и это твое право:

– Хорошо.

– Что ты хочешь?! – резко, словно с головой в омут бросился, спросил Павел.

– То есть? – не понял я. – О чем вообще речь?

– Только о том, что я тебя не понимаю… Вот и хочу понять… Ты приехал из Китая на родину… Что ты вообще хочешь? Что ты хочешь от клана? Зачем ты в него вошел?! – спросил он.

– Вообще-то… В клан… Это отец меня зазвал… – ответил я. – А у меня все нормально было. Я, когда был сам по себе, чувствовал себя просто отлично… Только вот раз так получилось, что я в клане, то просто хочу жить. Заниматься своим делом и работать. У меня хватает интересов и тут, и в Азии. А авторитет Советниковых открывает для меня многие двери.

– То есть у тебя свой интерес? – удивленно спросил он.

– Ну а ты как думаешь? – словно у идиота, спросил его я. – Конечно, у меня есть свой интерес. Мне не интересно стать первым в клане, я не собираюсь с тобой бодаться. Я уже откусил тот кусок, который не могу нормально жевать. А переваривать буду его еще очень и очень долго.

Когда я сказал брату, что не претендую на его место, он едва заметно вздрогнул, и до меня докатилось его раздражение. Дед оказался прав, у меня так или иначе получится читать сквозь амулет, им же и изготовленный. А ведь я даже ни разу пока не выполнял те упражнения, о которых он мне говорил.

– Я просто считаю, что ты много на себя берёшь! – опять чуть ли не взбрыкивая, сказал Павел.