Бой «быков»

– Я так клопов давил в своей общаге после увольнения, – поделился Храп. – Скажи мне, что они чувствовали, Диман.

Давление подошвы на горло усиливалось с каждой секундой. Дмитрий чувствовал, что слабеет. Однако ему удалось изловчиться. Перенеся вес тела на плечи, он вскинул обе ноги вверх и ударил Виктора в грудь. Храп отшатнулся. Лебедев тут же откатился в сторону и поднялся с колен. Усилием воли заставил восстановиться собственное дыхание.

– Прытко, – прокомментировал его действия Храп и вновь двинулся на противника.

Лебедев принял боевую стойку. Первый удар Храпа, нацеленный ему в лицо, он успешно блокировал. Затем с такой же легкостью отвел и взвившуюся в воздух ногу неприятеля. Когда же Виктор слегка сгруппировался, а затем предпринял попытку подцепить Дмитрия мощным апперкотом, Лебедев жестко перехватил его руку и взял ее на излом. Выброшенное вверх колено врезалось Храпу в грудь. Затем носком ботинка Лебедев добавил ему в голову. Храп не удержался на ногах и рухнул на пол лицом вниз. Моментально перевернулся. В руке у него блеснула остро отточенная сталь армейского ножа. Дмитрий не мог сказать, откуда Храп выудил холодное оружие, но теперь это уже не имело значение.

Оказавшись на ногах, Виктор клинком описал в воздухе полудугу, но это было сделано скорее для устрашения, чем в попытке поразить противника. Лебедев выжидал.

Храп кинулся на него, сделал обманный выпад и тут же предпринял попытку провести подсечку ногой. Дмитрий не купился на его финт. Подпрыгнув, он с разворота ударил Храпа ногой в лицо. Кровавая слюна веером прошлась перед глазами Виктора. Он перехватил нож острием вниз, предугадав дальнейшие действия неприятеля, но опоздал лишь на долю секунды. Лебедев прошел низом, припал на одно колено и впечатал кулак в паховую область Виктора. Глаза братка округлились, на губах замер немой крик. Дмитрий распрямился, как пружина, ударил Храпа под подбородок и тут же локтем в грудь. Бывший сослуживец подался сначала назад, а потом начал заваливаться на Лебедева. Дмитрий легко ушел в сторону, захватил голову Храпа и дернул ее на себя, ломая шейные позвонки. Нож выскользнул из пальцев Храпа, упал на пол, а уже через мгновение его накрыло и мертвое тело самого Виктора.

Лебедев отер кровь с лица тыльной стороной ладони.

– Вот теперь вопрос снят, Витек, – мрачно произнес он. – Окончательно.

Слегка пошатываясь, как моряк, идущий по палубе, Дмитрий двинулся к выходу из особняка Архангела. Толкнул дверь плечом и остановился на крыльце. Мелкие капли дождя упали на его коротко стриженую макушку.

Четверг. 23 часа 34 минуты

– Я могу с ним поговорить? – Лебедев неловко топтался на одном месте и избегал смотреть в глаза девушке.

Медсестра окинула визитера пристальным взглядом с головы до ног. Внешний вид молодого человека не внушал доверия. Но его пропустил главврач по звонку кого-то там сверху.

– Можете, – ответила девушка после паузы. – Только не очень долго. Хорошо? Ему сейчас крайне необходим покой. Он только час назад пришел в себя после операции, и… Я сделала ему укол и поставила систему.

– Он будет жить, – Лебедев робко улыбнулся.

– Я думаю, вам лучше спросить об этом врача.

– Я спрашивал, но никакого конкретного ответа не получил. Все врачи так туманно изъясняются?

– Мы не хотим лишний раз никого обнадеживать, – медсестра и сама не заметила, как невольно причислила себя к высшему докторскому персоналу. – Но если вас интересует лично мое мнение…

– Да, очень интересует.

– Думаю, ваш друг выкарабкается. Организм у него оказался на редкость крепкий.

Девушка отошла от Лебедева и продефилировала к своему рабочему месту за столом. Дмитрий проводил ее взглядом и только после этого осторожно приоткрыл дверь в палату по номером «четыре». Белый халат едва не сполз с его могучего плеча, но Лебедев вовремя подхватил его и вернул на прежнее место.

В палате лежал всего один человек. Из-под простыни виднелась его голова. Справа тянулась прозрачная трубка, подсоединенная к флакону с раствором, установленному на штатив. Лунный свет падал через окна на лицо больного, и от этого создавалось еще более жуткое впечатление. Во всяком случае, так показалось Лебедеву. Глаза мужчины были закрыты.

Дмитрий приблизился к койке больного и наклонился.

– Николай Васильевич!..

К невероятному его облегчения, Верпаховский разлепил веки. Взгляд его был блуждающим, но по истечении нескольких секунд он сумел-таки сфокусироваться на посетителе. Губы тронула едва заметная улыбка.

– Рад тебя видеть, рядовой, – майор говорил тихо, но Лебедев отлично слышал каждое слово. – Живой, значит?

– Живой, Николай Васильевич, – Лебедев снова поправил сползающий халат.

– И я живой. Вот только покромсали немножко. Но сколько раз меня так кромсали. Подумать страшно… Ну, как все прошло, Дима? Как Ира?