Бои местного значения

— Можно и на одной. Лишь бы лежало на ней горкой, — сказал я.

— Дома небось привередничал?

— Нет, ел, что давали. Утром — чай с пеклеванным хлебом и сырком, а в обед — суп картофельный с салом! Поджарят с луком, на сковородке! Аромат какой…

— Ладно, хватит. Пошли домой.

На обратном пути мы еще долго колесили по лесу, пока Кравчук вдруг не остановился и не подозвал меня к себе. Я осмотрелся по сторонам, но ничего не увидел. Он вывел меня на кусты, в которых стояла тощая, облезлая серая лошадь. Она обгрызала верхушки кустарников. Одни кости да кожа, худоба! В поисках корма она, так же как и мы, забрела глубоко в лес.

Кравчук прислушался, было очень тихо.

— Пустим в расход эту животину? — как-то неопределенно спросил он.

Я не сразу понял его намерение. А он, видимо, решил еще тогда, когда позвал меня. Теперь ждал моей реакции.

— Пошли, — как можно спокойнее после небольшой паузы сказал я ему, обходя куст, у которого стояла лошадь. — Дохлятина!

Кравчук стоял на том же месте, вроде раздумывая. Потом поднял карабин и стал почти в упор целиться в голову лошади. Она покосилась на него огромными белыми яблоками глаз и доверчиво потянулась к тонким прутикам. Ничего другого, кроме удара палкой, она от него не ожидала. Но в руках Кравчук держал не палку. Ему оставалось нажать на спусковой крючок.

— Стойте!.. — закричал я. — Не надо!

Раздался выстрел, эхо покатилось по лесу. Лошадь по-прежнему стояла у куста. Кравчук опустил карабин, прошел мимо меня с насупленным лицом.

Мне хотелось уйти от него как можно дальше, чтобы не слышать даже шагов, и быстрее выбраться из леса. Хорошо, что он больше меня не звал и уходил все дальше и дальше.

На самой опушке леса, примыкавшего к деревне, мне встретился пожилой боец с уздечкой. Я сразу понял, что он ищет лошадь.

— Не видел коня? — послышался хриплый голос. — Запропастился куда-то…

— Иди прямо. Там увидишь, — показал я рукой. Боец пошел дальше в глубь леса. Вокруг не смолкала перестрелка. Временами где-то недалеко ухали снаряды, доносились хлопки выстрелов наших пушек. Вряд ли он мог отделить тот одинокий выстрел из карабина в лесу и идти на него в поисках своей лошади.

Кравчук вернулся не скоро. За спиной у него был пустой вещмешок.

— Чистоплюй!.. — прошипел он, кидая вещмешок на топчан.

Я вдруг представил, как он разделывал бы ножом теплое, с синими жилами и рубцами, мясо лошади с облезлыми боками, и меня стошнило. Я еле успел забежать за угол.

Кравчук развел костер. На перекладину повесил котелок с водой. Долго и одиноко сидел он у огня и дымил толстой самокруткой, а потом молча пил кипяток вприкуску с сухарем.

* * *

На следующей неделе к Сушко пришел старшина Бондаренко.

— У себя начальник? — спросил он меня у входа в землянку, на всякий случай застегивая пуговицы на телогрейке.

— Заходи. У себя.

— Ничего нет?

Я знал, о чем он спрашивает, и сразу ответил ему твердо:

— Нет и не будет.

— Ну, это мы еще посмотрим, — не соглашаясь со мной, сказал старшина.

Он был командиром при двух крупнокалиберных авиационных пулеметах, которые где-то снял с подбитых самолетов. Своими пушками, как их называл старшина, он наводил на немцев страх и ужас и не раз выручал полк в сложной обстановке. Боеприпасы для этих пулеметов нам никто не давал, так как в стрелковом полку авиационное вооружение никакими штатами не предусматривалось. Мы постоянно ломали голову, где для них достать боеприпасы, как их получить на армейском складе в обход разнарядок. Старшину во всем поддерживал командир полка. Стоило Бондаренко доложить ему, что нет боеприпасов, как начальник артснабжения полка Сушко сразу же рассылал во все концы гонцов, наказывая достать их хоть из-под земли. Командир полка и слушать не хотел, чтобы сдать авиационные пулеметы и расформировать расчеты Бондаренко.

Увидев Бондаренко, я сразу понял, зачем он пришел. Сушко и на этот раз долго уговаривал его сдать пулеметы, обещая в обмен два «максима».

— Это же старье, трещотки… Ни за что, — стоял на своем Бондаренко, когда я зашел в землянку. — Как только две наши пушки заработают, фрицев сразу в дрожь бросает, потому как на психику действует наше «новое» скорострельное оружие.

Сушко после этих доводов старшины больше не спорил, сдавался.

— Борок знаете где? — спросил он, не глядя на меня. После случая у прогоревшей печки он называл меня только на «вы». Я ответил, что слышал название этой деревни, знаю примерное направление, но в самой деревне не был.

— Ничего, найдете. В лесу около Борка передовая точка армейского склада. Отправляйтесь туда и узнайте, есть ли там патроны для пулеметов Бондаренко. Если есть, попросите подвезти в полк или позвоните оттуда, я подошлю повозку.

— Есть.