Бои у Хасана - Партийно-политическая работа в боевой обстановке (Сборник)

Столяров с большим усилием отгоняет от себя сон и смотрит на Ласкина. Командир поражает его своей выдержкой и спокойствием. Вот и сейчас. Столяров чуть-чуть "е заснул, а Ласкин даже и не думает об этом...

"Нет! Нужно больше выдержки", - решает мысленно Столяров и поднимается, чтобы идти в окопы. В это время раздается грохот взрыва. Горячий осколок пролетает около плеча Столярова и вонзается в стену окопа.

- Вы куда? - вскрикивает Ласкин и усаживает отсекра на прежнее место. - Так не годится, дружок, - говорит он спокойно и снова продолжает писать. Столяров улыбается, откапывает осколок и долго его рассматривает. Канонада затихает...

В окопе появляется пулеметчик Черепанов.

- Товарищ командир, мой пулемет неисправен.

- В чем дело?

- Наверно, засорилась трубка регулятора.

- Нагар?

- Возможно.

Ласкин высовывает голову из окопа.

- Товарищ Король, - зовет он оружейного мастера.

Тот сейчас же является.

- По вашему приказанию, товарищ командир.

- Сейчас же пойдите и исправьте пулемет Черепанова. Срок вам. командир посмотрел на часы, - пять минут.

- Есть исправить пулемет Черепанова. Срок пять минут.

- Идите.

Король и Черепанов исчезают. Ласкин продолжает писать.

Ровно через пять минут является Король.

- Товарищ командир, ваше приказание выполнено: пулемет Черепанова исправлен.

- Молодец, - говорит Ласкин. - Проверяли?

- Сейчас идем на огневую позицию. Испытание по живым целям.

- Хорошо. Я приду к. вам.

- Замечательный мастер! - говорит Ласкин после ухода Короля. Отличный стрелок.

- О-о! Хороший парень, - соглашается Столяров. - Остается пожизненно в армии.

- Как у вас с приемом в комсомол? - спрашивает Ласкин, кончая донесение.

- Уже двадцать три заявления подано. Пишут прямо в окопах. Одиннадцать подают в партию...

Они идут ;к передовым окопам. Пулемет уже стоит на огневом рубеже. Король выбирает себе мишень, Черепанов лежит рядом. Ласкин и Столяров подползают к ним в тот момент, когда Король пустил первую очередь. Пулемет работал безотказно.

- Молодец! - еще раз говорит Ласкин и собирается идти обратно. В это время вражеский пулемет пускает по ним очередь. Мимо Ласкина пролетают пули. Одна звякает в каску и отлетает в сторону.

- Осторожно, - говорит он, пригибаясь.

Король и Черепанов тоже пригибают головы и лежат неподвижно.

Ласкин обходит окопы бойцов. Везде его встречают бодрые взгляды, веселые улыбки, - бойцы начали уже привыкать и к грохоту взрывов и к непрерывному потоку пуль. Лейтенант Стецюк докладывает, что на его участке все спокойно. Убитых и раненых нет. Их окружают бойцы, командиры. Командир части рассказывает им о замечательной работе оружейного мастера Короля. В это время подбегает Столяров.

- В чем дело? - спрашивает командир, видя его возбужденное и строгое лицо.

- Двоих убило!

- Как! Кого?

- Короля и Черепанова.

- Каким образом?

- Пулеметной очередью.

Наступает молчание, все скорбят о павших товарищах.

* * *

Шля дни, приносили с собой напряжение атак, волнение ночных дежурств.

От императорской дивизии уцелели лишь жалкие остатки. Западные скаты высоты Заозерной и долина, примыкающая к ней с японской стороны, были покрыты трупами японцев, которых никто не убирал. Ветер приносил с собой тяжелый запах тления.

Наши люди возмужали, стали выносливее. Некоторые не спали по трое суток, но бодрости никто не терял. Все знали, что выполняют задание партии и правительства, задание родного Сталина. Все знали, что весь Союз с напряженным вниманием следит за событиями у озера Хасан и приветствует своих героев. И в письмах из окопов бойцы писали на родину:

"За нас не беспокойтесь. Мы никому не отдадим нашей земли. Живите спокойно и трудитесь".

Бойцы привыкли к окопной жизни. Наладилась непрерывная связь с тылом, и повар Боровков под артиллерийским обстрелом доставлял обед из трех блюд.

Настал день 11 августа.

С утра, как обычно, артиллерийская перестрелка, пулеметный огонь. К этому уже привыкли.

После полудня прибыл красноармеец с сообщением:

- Командир соединения приказал: стрельбу прекратить, объявлено перемирие.

В назначенное время Ласкин отдал приказ:

- Не стрелять, но быть готовыми.

И сразу все затихло. Наступила тишина, непривычная и томительная.

Красноармейцы шутили в окопах:

- Струхнули япошки. Досталось им на орехи.

Но и здесь сказалась наглость японского командования. Пользуясь молчанием наших орудий, самураи открыли артиллерийский огонь. Высота Заозерная застонала от взрывов. Но после обстрела все оказались живы и весело перекликались в окопах...

В долине Тумень-Ула, на западных скатах высоты, бродили японские солдаты с носилками, с белым флагом и собирали трупы. Трупов было очень много. Их уносили за сопку к берегу реки, откуда тянулся дымок.

По реке Тумень-Ула плыли лодки. По дороге двигались "обозы, шли люди. Проходил поезд у подножия дальних высот.

Наши части, расположенные на границе, уходили на отдых. Сборы были недолги.