Бои у Хасана - Партийно-политическая работа в боевой обстановке (Сборник)

Пополнив запас ручных гранат и других огневых средств, я уложил бойцов спать, так как впереди предстояла ночь, полная тревог и неожиданностей. Бодрствовали только наблюдатели, держа под контролем каждый метр японской территории.

Я проверил наблюдателей: службу они несли бдительно, в чём нам еще неоднократно пришлась убедиться.

Только я стал засыпать, как раздались взрывы гранат и голоса.

Мы заняли свои места. Перед нами предстала большая группа противника. Видимо, выследив, что мы легли отдыхать, они решили застать нас врасплох. Эта попытка, как и все другие, закончилась для них весьма плачевно. Мы обстреляли их с флангов пулеметами, а в лоб - гранатометами. Немногие из них ушли обратно.

Лейтенант В. Двушерстнов

Радостно идти впереди

Глубокая ночь. Нам приказано пройти на левый фланг фронта и уничтожить сосредоточившихся там японцев. Впереди - десять километров пылающего в огне шути. Днем по этой дороге не только группе людей, но и одному не пройти. Укрепившись за несколько дней на советских высотах, самураи успели пристрелять каждый кустик. И сейчас их артиллерия заливает огнем ваш путь.

Дальневосточная ночь коротка. Мы напрягаем усилия. Кажется, стрелки часов двигаются быстрее обычного. Уже около 4 часов ночи. Сейчас брызнет рассвет, выглянет багряное солнце и предаст нас.

- Подтянитесь, товарищи! Еще немножко, - то и дело слышатся подбадривающие голоса командиров и политработников. Изредка доносятся шутки. И тогда в рядах слышен; приглушенный смех.

С шутками легче преодолеваются трудности. А их не счесть. Хотя и ночь, но во весь рост двигаться нельзя, приходится пригибаться, кое-где ползти на коленях, на животе.

Рассвет застал нас уже в назначенном месте. Не теряя времени, бойцы быстро рыли окопчики, устанавливали пулеметы.

Меня вызвал командир части.

- Товарищ Двушерстнов, организуйте наблюдение за противником.

Я с радостью приступаю к новой обязанности.

Вооружившись биноклем и картой, взял с собой отделенного командира тов. Максимова я отправился наблюдать.

Вот тянется нескончаемая лента железнодорожных рельсов. А там, левее, на холмах, белеет зигзагообразный автотракт. По нему то и дело снуют машины, движутся новые подкрепления. Все это я наношу на карту. Вдруг слышу голос Максимова:

- Товарищ лейтенант, на станцию прибыл воинский эшелон.

В оперативное донесение вношу новую запись. Не успел дописать, как совсем рядом услышал другой знакомый голос. Обернулся, вижу: комбат Кульков. Он прибыл сам посмотреть, что делается у японцев. Увидев меня, он с пылом заговорил:

- Смотрите: на Пулеметной сопке (так мы назвали высоту, стоящую влево от Заозерной) проволочное заграждение, а дальше, в седловине, батарея.

Надо обладать исключительной выдержкой, чтобы наблюдать действия врага и спокойно наносить все на карту. Хочется драться самому.

Вскоре меня сменили. Я шел в штаб и думал, как бы мне пойти с бойцами по виденным местам.

В штабе шло совещание начсостава. Командир Провалов вместе с командирами подразделений обсуждал план предстоящего наступления на Заозерную.

- На высоте Заозерной завтра должен вновь реять советский красный флаг. Японцы должны быть уничтожены! - говорил Провалов.

Затем командир и комиссар части отдельно беседовали с коммунистами. Беседа была коротка. Комиссар предупреждал:

- Помните, товарищи, идете выполнять партийное задание. За вами следят партия, Сталин, весь советский народ!

Как я завидовал этим счастливцам! Утром они уйдут на борьбу с врагом, а я. Не хотелось верить, что я опять буду возиться с биноклем и картой.

Пришел помощник командира части. Мы уселись писать приказ по тылу. Вдруг комиссар окликнул меня. Я подошел.

- Вы назначаетесь командиром 2-й стрелковой роты. Принимайте роту и побеждайте! Помните, что коммунист должен показать чудеса.

От радости я даже не дослушал последних его слов и на ходу крикнул:

- Будьте уверены!

В роте ожидали бойцы и комбат.

Я собрал командиров взводов, поставил задачу перед каждым взводом и начали готовиться к наступлению.

В середине дня воздух наполнился оглушительным ревом самолетов. Серебрянокрылые истребители и тяжелые бомбардировщики, пилотируемые нашими прекрасными летчиками, открыли нам дорогу. Как только Заозерная покрылась густым черным дымом разрывающихся бомб и облегченные самолеты повернули обратно, я скомандовал: "Рота, за мной, вперед!" - и бросился в атаку.

Радостно было идти впереди, когда знаешь, что за тобой идут неустрашимые бойцы, что гневом клокочет весь советский народ.

Старший политрук Г. Дворецкий

Политрук Ушаков

О событиях на Хасане Ушаков узнал в поезде. Он, молодой политрук, досрочно окончивший Ленинградское военно-политическое училище, ехал к месту своего назначения - в Ворошилов.

Ему казалось, что экспресс идет медленно. Каждая лишняя минута стоянки на станции вызывала у него чувство нетерпения. Хотелось прибыть как можно скорее туда, к озеру Хасан, где части Краской Армии дрались против японских провокаторов войны.