Бой за рингом

Водитель повернулся ко мне, и я увидел продолговатое с сухими, пожалуй, даже впалыми щеками, с небольшим острым носиком лицо, чуть обозначенные бледные губы и мощный, как таран, подбородок человека, способного выдержать прямой удар тяжеловеса. Его пожатие, как он ни старался, буквально склеило мои пальцы, и еще несколько мгновений они оставались безжизненными. Я непроизвольно взялся разминать их пальцами левой, и Яша беззаботно и весело, как ребенок, которому удалось подшутить над приятелем, расхохотался своим мелким, квохчущим смешком.

- Я позабыл тебе сообщить, что у Такаси - восьмой дан и он один из самых популярных в Японии каратистов, - сквозь хохот объяснил Сузуки.

Владелец восьмого дана между тем остался холоден и беспристрастен, точно речь шла не о нем.

- В путь! - крикнул Яша, и Такаси включил мотор с автоматической передачей и, прежде чем тронуться, надел зеркальные очки.

Я заметил, что пока мы выруливали на трассу, водитель неоднократно задерживал свой взгляд в овальном широком зеркальце, висевшем слева над его головой.

- Если б мне еще пару дней назад напророчили, что я стану заниматься подобным делом, я рассмеялся бы говорившему в лицо! - самодовольно выпалил Яша, развернувшись ко мне назад настолько, насколько позволяли жесткие ремни безопасности спортивной машины, способной развивать скорость в 240 километров в час, - во всяком случае, эти цифры были на серебристо-молочной приборной доске.

- В журналистской жизни всякое бывает, - индифферентно буркнул я, не догадываясь, в какую сторону гнет Яша.

- С кем угодно, но только не с Сузуки, - разом отбрасывая, словно маску, веселье, холодно отрезал Яша. - Осторожность и предусмотрительность - черты японского характера.

- Уж не начинаешь ли ты жалеть о содеянном? - спросил я, стараясь раскачать Яшу, - больше всего мне не нравилась неопределенность.

- Возможно. Но не от излишней предусмотрительности или осторожности, хотя и это присутствует в нашем характере. Ты не посвятил меня в суть дела, и именно это меня беспокоит. А вдруг ты втягиваешь меня в какую-нибудь противозаконную акцию?

- Извини, Яша, только и впрямь до встречи с тем парнем ничего рассказать тебе не могу. Мне даже трудно предположить, что откроет мне этот визит. Поверь, не темню. Но разговор многое может проявить и расставить все, что я пока имею, по своим местам. Тогда я и введу тебя в курс дела... Надеюсь, ты не подвержен шпиономании? В противном случае мне останется лишь попросить тебя остановить автомобиль и высадить меня...

- Я достаточно долго жил в Москве, и у меня много советских знакомых и друзей, чтобы навсегда избавиться от этого комплекса. - В голосе Сузуки всплеснулась обида.

- Вот и лады, Яша. Давай лучше условимся, как поведем себя на месте. Мне не хотелось бы подводить парня... У него положение, кажись, незавидное, и, честное слово, мне вовсе не улыбается перспектива усугублять его, особенно если он согласится, Сузуки, говорить...

- Мы с Такаси в твоем полном распоряжении, - великодушно объявил Яша. - В английском он не силен, а уж русского вообще не знает, подробностей ему я сообщать не стал, и он даже не догадывается, что ты из СССР. Так для него будет спокойней, не правда ли?

- Тебе виднее, Яша, - согласился я, хотя в душе почувствовал укор совести - как-никак, человек лишен правдивой информации, а значит, выбора. Но выбирать и мне не приходилось, и я полностью положился на Яшу - в конце концов, это его друг. Освободившись от неуместных сейчас сомнений, я обратился к Сузуки: - Давай-ка продолжим разговор о нашем поведении на месте... Итак, ты собираешься укатить за границу и потому решил нанять преподавателя бокса. Мы - твои приятели, лица незаинтересованные, словом, зеваки. Идет?

- А предположим, он упрется и скажет, что никак не может, ну, скажем, занят сверх всякой меры, и хозяин порекомендует другого?

- Ты должен настаивать именно на Горте, тебе нужен преподаватель-европеец, ведь ты отправляешься надолго работать за границу. А Горт, помнится, ты такое говорил, единственный иностранец в школе. Выходит, как ни крути, он и никто другой!

Пусть будет так, - согласился Яша и что-то быстро выпалил своему приятелю. Тот молча выслушал, но не повернул в его сторону даже головы, внимательно следя за дорогой, несмотря на ранний час, забитой автомобилями. Я уже давно обратил внимание, что несущиеся навстречу грузовики, легковушки, автобусы и трайлеры, контейнеровозы и автокраны сплошь японского производства. Такого единодушия на европейских или американских трассах не увидишь.

Водитель только раз едва заметно кивнул головой в знак согласия со словами Сузуки, но губ так и не разлепил.

- Я попросил Такаси быть предельно внимательным, но без надобности не встревать, - объяснил мне Яша и добавил: - Хотя предупреждать его излишне - у этого молчаливого и неповоротливого, на первый взгляд, субъекта феноменальная реакция на опасность. Поверь мне, я с ним вырос, учился в одной школе, но никогда не услышал десяти слов, произнесенных за раз.