Бой за станцию Дно

И "Степан Разин" по-прежнему блистал за стеклянной стеной бара. Он стоял у причала, но вместе с тем и как бы уплывал в магические дали моей памяти. На средней палубе кружились под неслышную музыку три молодые пары, подчеркивая свою отрешенность от жизни берега.

Сергей Мартынов вернулся со стаканами.

- Что сидишь? - спросил он. - Наливай.

- Я не знал, что у тебя это, - сказал Сычев, кивая в сторону деревянной ноги.

- Я и сам не знал. У тебя, гляжу, все на месте.

- Более или менее.

- А то могу отдать должок. Бери мою почку - хочешь?

- Спасибо, у меня уже есть одна, искусственная.

- А выглядишь хорошо.

- Как говорит моя приятельница Нелли: это уже агония.

Оба старались казаться бесшабашными, делая вид, что обрадованы встречей. А ведь рано или поздно придется заговорить о главном. Кто решится первым?

Сергей Мартынов разлил пиво, поднял стакан. Он и решился первым.

- Ну, Аркадий Миронович, рассказывай, с чем приехал?

- Я за тобой не шпионил, честное слово, - по-мальчишески неумело оправдывался Сычев.

- В сувениры заходил, в книжном был, я наблюдал за тобой.

- Но я же тебя не видел, клянусь, это простое совпадение. И вообще, какой счет между нами, сорок лет прошло.

- А старый должок остался, - продолжал с ухмылкой Сергей Мартынов. За сорок лет знаешь какие проценты наросли? Ого!

Аркадий Сычев постепенно овладел собой, подвинулся к Мартынову, доверительно положил ладонь на его руку.

- Сергей, клянусь тебе, приехал просто так. Даже не просто так - из дома сбежал. С женой поругался - и сбежал. На работе всякие сложности. Ну, думаю, уеду от них. Хоть на четыре дня. Про тебя и не знал ничего - будешь ты или нет?

- Утешаешь голосом? - но уже смотрел мягче и даже улыбнулся одними губами, показав прореженные зубы.

- Ладно. Выпьем за встречу.

Принялись за леща.

Нет, не такой виделась эта встреча Аркадию Сычеву из его военной юности. Аркадий Миронович как бы выскальзывал из собственного образа, в результате чего получался перевернутый бинокль со всеми вытекающими последствиями.

- Знаешь эту притчу? - спросил Сергей Мартынов. - О трех этапах развития русской интеллигенции и вечных вопросах, которые она ставит. Первый этап - кто виноват? Второй этап - что делать? Третий этап - какой счет?

- Уже ноль-ноль, - механически отвечал Сычев. - Что же ты не писал, Сергей? Ведь мой адрес не переменился, во всяком случае тогда.

- Не помню, наверное, боялся, что ты не ответишь. Ведь я еще долго оставался окопным романтиком.

- А я, по-твоему, нет? - с вызовом спросил Сычев.

- Не знаю, - просто ответил тот.

- Ну что ты от меня хочешь? - вскричал Сычев, распарывая молнию на куртке, потому что ему вдруг сделалось жарко.

- Я ничего не хочу, - кротко отвечал Мартынов. - Не я же тебя позвал.

Но Аркадий Миронович уже владел собой, не привык он быть перевернутым биноклем.

- Я вижу, капитан, за эти сорок лет твой характер не переменился в лучшую сторону.

- Повода не было, - отрезал Мартынов.

Мы ветераны,

Мучат нас раны.

с чувством продекламировала Валя, подойдя к столу и ставя перед друзьями тарелку с бутербродами.

- Откуда вы знаете? - удивился Аркадий Миронович.

- Познакомьтесь, - сказал Сергей Мартынов. - Это Валя, сестра моей жены. Она знает все и даже немного сверх этого. Незамужняя. А он от жены сбежал, - кивок в сторону перевернутого бинокля.

- Я на стих удивился, - виновато поправился Аркадий Миронович. - Они известны несколько в другом контексте, в качестве неудачного примера...

- Какая разница, Аркаша, - и глаза его перестали быть настороженными. - Главный смысл жизни - в леще.

- Дамы вас уже не интересуют? - спросила Валя, поводя плечиками. Почему бы вам не угостить меня пивом? - она присела за стол и смело посмотрела на Сычева. - Мы вас знаем, Аркадий Миронович. Вы из этого ящика. Голос так похож. И все остальное тоже. Пойду Клаве позвоню.

- Ее нет дома, - отозвался Мартынов. - Сиди и внимай.

- Но что-то давно вас не видели, Аркадий Миронович. Наверное, в командировке были...

Сергей Мартынов хрипло засмеялся:

- Ты разве не слышала, Валюша, его задвинули на вторую программу. Давай выпьем, Аркадий, не все ли равно, какая программа, это все суета. Выпьем за вечное, нетленное.

- Старик, ты прав. Ты просто не представляешь, как ты прав, - с чувством говорил Аркадий Миронович, ибо ему предстояло понять в эту ночь, что смирение не унижает, но очищает.

- Вот и встретились, - сказал капитан Сергей Мартынов, комбат-один.

Мощный гудок огласил окрестности, накрывая прочие звуки. Сквозь стеклянную стену было видно, как сахарная глыба величаво отваливала от причала, потом вывернулась на чистую воду и долго продвигалась мимо окна своей нескончаемой длиной, набирая ход и сверкая розовой светящейся лентой заднего салона.

Аркадий Сычев облегченно засмеялся:

- Укатил. Укатил без меня.

Сергей Мартынов провожал теплоход сосредоточенным взглядом.

- Скажи, Аркадий, - спросил он, и это был его главный вопрос. - Ты мог бы сейчас человека убить?

- Не знаю, - чистосердечно признался Сычев. - Не думал.

- А я не смог бы, - твердо сказал Мартынов. - Рука бы не поднялась.