#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 20

Ощущение появляется мгновенно. Химеры. Те самые существа, которых я выпустил ранее в Восточной, теперь разбредаются кто куда по этим замёрзшим просторам. Они разные, слишком разные, чтобы всех можно было подчинить. Одни поддаются моей воле, другие остаются вне контроля.

Приближаемся к первым тварям за бугром. Стадо кабанов-химер. Этих я могу направить. Мысленно даю команду, и звери начинают менять направление, уходя в сторону Восточной Обители.

— Скоро монахам с ханьцами повеселее станет, — усмехаюсь. — Ха, добавим им немного гостей.

Но дальше я засекаю крупные сколопендры. Эти твари не подчиняются телепатии. Они не реагируют на мои сигналы и не оставляют шанса на манипуляции. Решаю не тратить на них время.

— Ледзор, берём их по кругу, — коротко бросаю я.

Ледзор лишь молча кивает, направляя медведей в обход. Сани плавно разворачиваются, полозья бесшумно скользят.

Фирсов всё это время не отрывает от меня пристального взгляда. Белёсые глаза старого ликвидатора смотрят, как у удава, и временами это чуть не сбивает мою концентрацию. Когда я подчиняю очередную группу существ — на этот раз полсотни здоровенных грызунов, похожих на мутировавших сурков, — и направляю их в сторону Восточной Обителт, его прорывает.

— Филинов, — наконец подаёт он голос, нахмурившись. — А когда ты успел стать Грандмастером?

Я усмехаюсь:

— У тебя что, сканер-артефакт?

— Мне сканер не нужен, — он тычет пальцем себе в грудь. — Я и так знаю, что Мастера не способны управлять таким количеством зверей. Уж поверь, по себе знаю.

— Ну, знаешь, как-то мимоходом получилось, — пожимаю плечами.

Фирсов раздражённо фыркает:

— Забавно. У меня к пятидесяти годам «мимоходом» ничего подобного не получилось.

Я снова улыбаюсь, но ничего не говорю. Нет никакого смысла объяснять, что за мной десятилетия опыта. Пусть не как телепата, а скорее как выживальщика, привыкшего находить выход из самых безнадёжных ситуаций. Блин, мне-то лет побольше, чем даже старику Фирсову. Просто здесь я молодой, как зелень. Хотя и в том мире был не без изюминки. Умный, красивый мужчина в полном расцвете сил с перепонками на ноге и десятком радиационных ожогов — тоже, знаете, не каждый день встретишь.

— Стоп ходу, — командую.

Сани замедляются, а затем плавно останавливаются. Впереди за снежными холмами гуляют химеры, которые не поддаются контролю. Я решаю не рисковать. Лучше переждать, пока стадо уйдёт дальше.

— Передых десять минут, — бросаю.

Слезаем с саней и разминаем ноги. Одиннадцатипалый создаёт ледяные скамьи, и мы устраиваемся на них, пока медведи спокойно отдыхают рядом. Фирсов садится рядом со мной, бросает короткий взгляд на бескрайнее белое поле, а затем поворачивается ко мне.

— Слушай, — начинает он, тоном чуть более мягким, чем обычно. — Надо выдать Катю замуж.

Я хмурюсь, не понимая логики:

— Это ещё почему?

Фирсов вздыхает, сцепив руки на коленях:

— Пойми, мы с тобой рискуем постоянно. Если что-то случится с нами обоими, а это вполне вероятно, учитывая, что нас регулярно отправляют вместе, Катя останется одна. Ей нужен кто-то, кто сможет о ней позаботиться.

Я молчу, обдумывая его слова, и наконец спокойно отвечаю:

— Ты, конечно, прав, учитель. Но это уже ей выбирать — когда и за кого. Я так решил, а слово дворянина — железное.

Фирсов ничего не говорит в ответ, только качает головой, устало глядя куда-то вдаль. Ему хотелось бы, чтобы я смотрел на замужество Кати иначе, но это его проблемы.

В этот момент я чувствую через артефакт едва уловимое присутствие — впереди группа монахов. Это явно «южане», в смысле из Южной Обители. Причём один из них выделяется особенно: его карман рясы буквально пульсирует мощной аурой. Уж слишком сильное сознание спрятано там. Если только у мужика не одушевлённый живот, то, скорее всего, у него там припрятан сосуд с джинном.

Я оборачиваюсь к остальным, объясняю ситуацию и только что придуманный план.

— … .Ждите здесь. В лоб нападать не будем. Зачем лишний шум?

На ходу надеваю личину монаха-восточника. Хома, как всегда, мастерски подогнал её под мои нужды, и теперь она сидит как влитая. Личина скрывает мою истинную сущность, превращая меня в одного из них. Готово. Я выдвигаюсь на встречу с монахами.

Они медленно передвигаются на белых медведях, вьючных, с огромными сумками, загруженными провиантом артефактами. Среди группы сразу выделяется один. Это, вероятно, тот самый, кто носит джинна. Да и разум, который чувствуется из его кармана, слишком силён для обычного талисмана. Слишком умное «украшение».

Я подхожу, изображая на лице полное отчаяние и растерянность. Голос дрожит, словно я еле держусь на ногах:

— Ой, братья! Я из Восточной Обители, бегу оттуда… Захватили нас снова! Северные монахи не смогли помочь. Может быть, вы сможете?

Южные монахи останавливаются, лениво поворачивая гомункулские головы в мою сторону. В глазах читается презрение. Старший снисходительно бросает:

— Мы едем на Запад. Восточная Обитель нас не волнует.

Я чуть опускаю плечи, изображая покорность и умоляющим тоном спрашиваю:

— Можно с вами? Хоть немного… Я не выдержу дальше один. Еще тут химеры везде…