#Бояръ-Аниме. Моров. Том 7

— Он выучит своих студентов, и те его заменят, — возразил глава рода Макаровых. — Его знания уникальны, но он сам передает их в руки других. А значит, теряет свою уникальность. И корона не станет его защищать так же рьяно, как сейчас. Ведь у Романовых появится альтернатива — куда более преданная и дешевая.

Снежана Александровна усмехнулась.

— Ты так и не понял, папа, в чем главная сила твоего зятя, — улыбаясь, проговорила она. — Иван Владимирович ценен не только своими знаниями. Да, для нашей страны они бесценны. Но важнее то, что он понимает магию, как никто другой. Он не все заклинания возможные знает, но ему достаточно досконально знать ее законы, чтобы менять мир вокруг себя так, как пожелает.

— Что ты имеешь в виду? — не скрывая удивления, спросил Александр Леонидович.

— Придет день, когда студенты действительно смогут стать преподавателями, — пожала плечами Макарова. — Вот только ни опыта, ни понимания уровня Ивана Владимировича они не достигнут до того дня, когда он покинет этот мир. Ты ведь не думаешь, что он просто почивает на лаврах? Нет, он бьется за то, чтобы Российская Империя росла и крепла. Бытовые артефакты, которые разрабатывают его с Солнцевыми фабрики, кажутся мелочью, но на самом деле они делают важнейшее дело: приучают людей к тому, что чародеи способны дать гораздо больше, чем сейчас. Ивана Владимировича ведет вперед его мечта о сильной и самодостаточной империи, которая способна не только за себя постоять, но и вести всю планету вперед. И чтобы это сделать, мало просто передать учебник со списком и описанием всех возможных заклинаний. Он передал такой Легостаевым, и что это изменило глобально?

Отец кивнул, поняв, о чем говорит дочь. Ведь ничего существенно нового ни Леонид Викторович, ни его внучка Варвара Константиновна так и не достигли. Да, они стали на ступеньку выше в обществе, но сколько в нем таких ступенек?

— Чтобы действительно научиться реализовывать потенциал магии, нужно вырасти в мире, в котором она не чудо, — продолжила Снежана Александровна. — Только тогда наши дети и внуки смогут творить настоящие чудеса. Это мы живем так, что дворянам доступны заклинания. И то, посмотри, как это выглядит со стороны — один род сосредоточился на одной стихии или школе магии. А толку? Мы уже прошли точку стагнации и начали катиться в бездну. Именно поэтому так часто те же немцы на поле боя могли навязывать свою волю за счет универсальных знаний там, где наши чародеи пользовались только одной стихией. Мы выросли в мире, где магия не то чтобы под запретом, но она для нас — нечто волшебное, некая божественная субстанция, которую нам ниспослали свыше. Для Ивана Владимировича и мира, который он построит, магия — это набор инструментов плотника, который сделает с ее помощью шедевр. Подумай о том, сколько жизней спасут его обелиски массового исцеления — это же невероятно! Но Иван Владимирович создал такой походя, не имея под рукой ни ингредиентов, ни материалов. На одном понимании законов магии.

— Но он получил свои знания на алтаре кровавого культа, — напомнил Александр Леонидович.

— И ты веришь в эту сказку? — усмехнулась Снежана Александровна, поднеся чашку с чаем ко рту. — Что-то ни одна из жертв кровавого культа не превратилась в настолько обученного чародея. А Иван Владимирович — превратился. Сама магия наградила его знаниями о своих законах? Это сказка, отец, сказка для тех, кто не понимает.

— Тогда откуда он это знает? Откуда такое понимание у мальчишки, который только перешагнул порог восемнадцати лет? — спросил отец.

Сделав глоток, будущая Морова поставила чашку на блюдце и взглянула в глаза отца.

— Я не знаю, папа. Да и мне, честно признаться, абсолютно все равно. Есть у этого объяснение, нет его — как это мешает мне влюбиться в собственного жениха, рожать ему детей, стать счастливой супругой? — напрямую спросила она.

— Я так не могу, мне нужно знать, — упрямо закачал головой глава рода Макаровых. — И пока я не узнаю, я не смогу ему доверять. Да, он силен, я боюсь его гнева, да и кто бы, будучи в своем уме, не боялся такого чудовища? Он ведь не бросает слов на ветер, Снежана, и уничтожает людей сотнями!.. Кем его еще считать⁈ И он выбрал тебя… Ты говоришь о сказках, но я вижу, что чудовище забирает мою красавицу. А я ничего не могу сделать с этим. Да даже если бы я попытался, никто бы мне не простил — ни император, ни Моров, ни даже ты сама. Я ведь вижу, что он тебя будто околдовал…

Дочь рассмеялась в голос, лишь в последний момент прикрыв рот ладошкой. Отсмеявшись, Снежана кашлянула, успокаиваясь.

— Нет, папа, никакого колдовства тут не было, — произнесла она. — А что ты считаешь моего избранника чудовищем, ты в этом не одинок. Но ты знаешь, если тебе будет спокойнее, подумай о том, что пока я рядом с этим чудовищем, мне никто не сможет угрожать. Ни мне, ни моим детям и твоим внукам.

Она положила ладони на столешницу и поднялась на ноги.